Теория государства и права для чайников. Дмитрий УсольцевЧитать онлайн книгу.
то окажется, например, что почти все государства Африки не отвечают признакам государства – ни по теории, ни по реальной политической практике. В Евразии таким блестящим примером государства-фикции является Афганистан и – в меньшей степени – еще несколько десятков государств. Про Украину писать не буду, тут все очевидно. Что же касается США, то США – это тоже особое государство. Особое государство – Албания, Молдова, Япония, Колумбия. Особое… Стоп. А есть ли не особые государства? Есть ли «типичные», «обычные» государства? Это неправильный вопрос. Объясню почему. Потому что модели идеального государства нет, ее еще не выдумали. Та чепуха, которая написана во всяких учебниках сухими кабинетниками, не описывает идеального государства, модели государства. Учебники содержат некую недоделанную теорию, недоидеологию. То есть модели идеального государства до сих пор не придумано, поэтому сравнивать существующие государства с некой моделью идеального не получится. Ученые всерьез пишут о слове «суверенитет», понимая под ним, видимо, что-то вроде независимости. А есть ли независимые государства не в головах у ученых, а в действительности? Могут ли они быть? У такой выдумки, как «независимость государства», причина та же, что и у оптимизма, – неосведомленность.
Сложно что-либо знать о мире, сидя годами в четырех стенах и роясь в научных работах и законодательных актах.
Одно из самых интересных государств – Великобритания. Небольшая цитата о нем из книги «De conspiratione» («О Заговоре») современного русского историка Андрея Фурсова: «Наполеон (вслед за А. Смитом) назовет англичан «нацией лавочников», В. З омбарт соответственно «Ротшильд-народом» и «нацией торгашей», суть войн которых – обогащение прирожденных торговцев. В основе этих определений, если снять эмоции, лежит констатация простого факта: Великобритания – это в значительной степени возрождение на североевропейской мировой капиталистической основе внеевропейского, восточного по происхождению властно-торгового типа. И не случайно именно такому типу государственности понадобились конспирологические структуры, сначала использование их и союз с ними, а в конечном счете взаимопереплетение и симбиоз. Подчеркну еще раз: субъект, который был собран в Англии, собирали далеко не только англичане, но определенные европейские силы, а точнее, международные, поскольку они представляли не только европейскую и далеко не только христианскую традицию. Субъект этот исходно возник как наднациональный спрут, в безопасной Англии покоилась лишь его голова, тогда как щупальца шарили по всей Европе и далеко за ее пределами; спрут этот был не только наднациональным, но и тайным, причем втройне: и как финансы, чья стихия тайна, и как спецслужбы, тоже действующие в тени, и как тайные общества. Фасадом была «британская монархия», которую новый субъект постоянно ограничивал и, наконец, устранив предпоследнего Стюарта, ограничил почти до упора».
В любой средней спецслужбе уже не первые сто лет