НоуНейм. Евгений РенкасЧитать онлайн книгу.
на территории вверенного ему объекта начальник охраны предпочитал заканчивать до их возникновения, почему и старался самостоятельно оценивать состояние заходящих в казино. Никто не мог избежать вежливого «отказа во входе». Когда Доктор занимался другими делами, с вышеперечисленными функциями управлялась Маша. Если нежеланный гость проявлял настойчивость, то подспорье она находила в лице охранников дежурной смены.
Старый профессионал не хотел становиться причиной увольнения личной помощницы. Хостес пока не нарушала запрет на близкие личные отношения с клиентами заведения.
Пожав руку Доктора, я отправился на второй этаж, где в залах для игры по большим ставкам находился нужный мне человек. Даровитые граждане, гораздые позволить себе дорогостоящие увлечения, частенько предпочитают не афишировать присутствие в стенах казино. Такому капризу способствовала отдельная лестница с ведущим к ней изолированным коридором, протянувшимся налево от входной зоны. Основная же масса публики после прохождения регистрации у Марии или её сменщиц двигалась направо, заполняя первый этаж.
Наконец-то, добравшись до места встречи с Алексеем Ивановичем, я не получил внятный ответ на вопрос: чего же он забыл на втором этаже. Легкое удивление, сопровождавшее меня с порога вместилища азарта, имело объективные мотивы.
Профессиональный игрок не будет «от балды» тратить ресурсы на минусовые «покатухи» против казино, тем паче по крупным ставкам. Его основная работа – выигрывать деньги у других людей, а не раскидывать жетоны и фишки дорогостоящего номинала вокруг бездушной рулетки или перед пластиковым «башмаком», откуда крупье отрешенно достает карты.
Француз – уникальный представитель своей «профессии». Он совмещал лучшие качества и умения, необходимые человеку, чтобы регулярно зарабатывать игрой против оппонентов на карточных и биллиардных столах. Для понимания степени его уникальности попытайтесь представить профессионального спортсмена, годами показывающего одинаково отличные результаты на футбольном поле и хоккейной площадке.
В данный момент, сидя на высоком стуле спиной к бару, труженик зеленого сукна декламировал официантке Софье стихотворение Есенина «Письмо к женщине». Соня хлопала глазами и всё плотнее прижимала к груди поднос. Судя по диспозиции, она только что поднесла Лёхе наполненный коньячный бокал. Длань поклонника русской поэзии, удерживающая изящный сосуд, совершала гипнотические движения в пространстве, придавая произносимым строкам ещё большую чарующую силу.
Моё вторжение совпало с отрывком про «русский кабак», куда автор лирического шедевра «спускался, чтобы сгубить себя в угаре пьяном». Сонечка уже прониклась чувством невыносимой жалости к восседавшему перед ней благополучному мужчине, умело использующему чужой литературный дар. Я прервал бессмысленный акт творческого обольщения:
– Француз, ну ты же сорокалетний дядя, ну что это такое, не стыдно?
– Сорок мне только через два дня.
– Софья, гоните от себя