Сильмариллион. Джон Роналд Руэл ТолкинЧитать онлайн книгу.
align="center">
Глава 9
Об исходе нолдоров
Прошло время – и великая толпа собралась вокруг Кольца Судьбы: валары восседали во тьме, ибо была ночь. Но звезды Варды сияли в небесах, и воздух очистился: ибо ветры Манвэ развеяли испарения смерти и отогнали морские туманы. И поднялась Йаванна и встала на Эзеллохаре, Зеленом Кургане, ныне пустом и черном; и она возложила руки на Древа, но те были темны и мертвы, и какой бы ветви ни коснулась она – ветвь ломалась и безжизненно падала к ее ногам. Тогда поднялся многоголосый плач; и казалось скорбевшим, что они осушили до дна чашу горя, налитую для них Мелькором. Но это было не так.
Йаванна обратилась к валарам:
– Свет Древ ушел и живет ныне лишь в Сильмарилах Феанора. Провидцем оказался он! Даже для самых могучих чад Илуватара существуют деяния, которых нельзя повторить. Свету Древ подарила жизнь я – и никогда более в Эа не совершу подобного. Однако, имей я хоть каплю этого света, я смогла бы вернуть жизнь Древам, прежде чем корни их иссохнут; и тогда наши раны затянутся и злоба Мелькора будет посрамлена.
Тогда спросил Манвэ:
– Слышал ли ты, Феанор, сын Финвэ, речи Йаванны? Дашь ли ты, о чем она просит?
Долго молчали все, но Феанор не ответил. И вскричал тогда Тулкас:
– Говори, о нолдор, да или нет! Но кто откажет Йаванне? Не из ее ли трудов вышел свет Сильмарилов?
Но Ауле-Создатель возразил:
– Не спеши! Мы просим о большем, чем ты думаешь. Дайте ему время – и покой, чтобы решить.
Тут заговорил Феанор – и горечь была в его словах:
– Для малых, как и для великих, есть дела, что сотворить они могут лишь единожды; и в этих делах живет их сердце. Возможно, я смогу расщепить свои алмазы, но никогда не сотворю я подобных им; и если я разобью их, то разобью свое сердце и погибну – первым из эльдаров в Амане.
– Не первым, – молвил Мандос, но его слов не поняли; и снова упала тишь, пока Феанор размышлял во тьме. Ему казалось, что он окружен кольцом врагов; ему вспомнились речи Мелькора, что Сильмарилы не будут сохранны, завладей ими валары. «Или он не валар, – говорил он себе, – или не читает в их душах? Вор выдает воров!» – и он горько вскричал:
– По своей воле я не сделаю этого! Если же валары принудят меня – я увижу, что Мелькор поистине сродни им.
– Ты сказал, – произнес Мандос.
И встала Ниэнна, взошла на Эзеллохар и, отбросив серый капюшон, слезами омыла грязь Унголианты; и пела она, скорбя о жестокости мира и об Искажении Арды.
Но когда Ниэнна рыдала, явились посланники – нолдоры из Форменоса, неся лихие вести. Они поведали, как слепящая Тьма нахлынула на север, и в сердце той Тьмы шла сила, коей не было имени, и Тьма изливалась из нее. А еще там был Мелькор, он подступил к дому Феанора и у дверей его сразил короля нолдоров Финвэ, пролив первую в Благословенном Краю кровь; ибо Финвэ – единственный – не бежал пред ужасом Тьмы. И еще сказали посланцы: Мелькор разрушил твердыню Форменоса, забрав все камни,