Шнурки изнывают. Рассказы про мудрых родителей. Евгения ХамулякЧитать онлайн книгу.
с семьей обстояли плохо, только работа спасала дело. Всегда поддерживающий принцип: если не помогают антибиотики и капельницы, значит, надо просто переспать, переждать и перепукать проблему – помогал ровно сорок четыре года. Ровно до этого момента. Когда дела пошли совсем плохо.
Вася пил. Пил конкретно и беспробудно. Потом пробуждался, три месяца возвращался к обычной жизни: работа айтишником, мотики, девушки, музыка.
Вася был красавцем, умницей, музыкантом. Но два года назад стал пить. И пил он из-за панических атак. Она сходила с ним к психиатру, тот выписал сильные лекарства. Поначалу Вася отказывался пить «наркоту», как он выражался, но жить со смертельным страхом, который убивал его по чуть-чуть каждый вечер, становилось невыносимо. Мария Карловна и тут не смогла бросить свою жизнь, чтоб отдать ее третьему сыну. Точнее, она хотела, но не могла. Поэтому кое-как уговорила его пить таблетки, несовместимые с алкоголем, которые Вася все-таки совмещал на Новый год, 23 Февраля, Восьмое марта и другие праздники. Попахивало бедой. Попахивало, но привычка – вторая натура, желающая властвовать, требующая прежней жизни, не чующая опасности изменений, не слышала набатов. Вася не смог пробиться через эту вторую натуру Марии Карловны.
Шурик разбудил мать. Разбудил мать-ехидну.
Глава 2. Пробуждение матери
– Вас разбудил Александр, – так и сказала татарка-психолог тридцати лет, у которой еще молоко на губах не обсохло, но был сухой и решительный взгляд, в котором читались правда и смелость эту правду высказать. Ужасная профессия.
Мария Карловна скорбно кивнула. Сейчас кивнула, в темноте, у себя в зале, разложив фотографии на столе, как просила Лейсян.
Четыре часа шел тренинг, четыре часа разбирали случай Марии Карловны. Косточка за косточкой. Нерв за нервом. Боже, как она была благодарна этой татарке. Это она ее разбудила, вылив холодный ушат плохо пахнущих иллюзий с амбициями на дурную голову.
– Вас разбудил Александр от глубокой комы, Маша, – на тренинге все переходили на ты несмотря на возраст, но для удобства. Маша не была против, хотя резало слух, ее с тридцати лет не называли Машей.
– Кома, когда не чувствуешь ничего, хотя можешь даже слышать и видеть, – говорила эта Лейсян. – Ваша семья – это не только четверо ребят, муж и вы, – а огромный симбиоз живых и уже умерших родственников, ваших друзей, коллег, соратников, даже животных, которым принадлежат схожие чувства, мысли и даже поступки. И здесь все связаны, как в той песне, одной цепью, только стальной или даже чугунной. – Вы обратились потому что… – Лейсян рукой призвала рассказать свою историю. Это было второе обращение к Марии Карловне, которая никак не могла сформулировать проблему, хотя у нее тоже был сухой и твердый характер и способность выражать правду.
– Мой мальчик стал чудить. Мой четвертый сын стал чудить, – все пыталась подойти к сути, но никак не решалась на людях сказать