Рублевка-2. Остров Блаженных. Сергей АнтоновЧитать онлайн книгу.
идти неизвестно куда, и искать невесть что нам не впервой. А в-третьих, Рублевка сейчас уже совсем не та, что была недавно. Ты ведь в курсе, что…
Толик был в курсе. Все Метро всколыхнуло известие о жуковском восстании и его вожаке, бывшем офицере Ганзы Юрии Корнилове. Мнения по этому поводу разделились. Если Содружество Станций Кольцевой Линии никак не высказалось о смене власти на Рублевке, то красные пытались приветствовать революцию с позиции своей любви к бедным и ненависти к буржуям. Метрокоммунисты воспряли духом. Опять заговорили о провидческом даре Ленина и неизбежности всеобъемлющей социалистической революции. В Жуковку даже были отправлены ходоки-агитаторы, но как только выяснилось, что Корнилова не удастся перекрасить в красный цвет, товарищ Москвин тут же сменил тон и обвинил жуковских революционеров во всех смертных грехах, включая оппортунизм, уклонизм и троцкизм. Фашисты тоже предали Корнилова анафеме, но уже по другой причине – после своей победы новые руководители Жуковки не провели расовых чисток.
Руководство Белорусской было верно себе и рассматривало новую власть Жуковки с точки зрения «а чем бы поживиться». Этим нахлебникам тоже не удалось обмишурить Корнилова байками про общие интересы. Были и другие более группировки, помельче, которые попытались откусить свой кусок пирога рублевской неразберихи.
Страсти затихли после того, как окончательно выяснилось: новая власть не нуждается в помощи, агитации и не намерена раздаривать ресурсы направо и налево.
Томский испытывал симпатию к Корнилову и почти не сомневался в том, что, если потребуется, найдет с ним общий язык. Но отправляться в дальний путь, основываясь на паре слов подозрительного знакомого Коли Носова, было сущей глупостью. С другой стороны, чтобы спасти станцию, требовалось хвататься за любую соломинку. Он уже сделал все, что мог, а сидя здесь и наблюдая за тем, как люди умирают от неизлечимой болезни, ничего не добьешься.
– Знаю, Толик: ты не в восторге от ганзейских купчишек, но, по-моему, этот Корнилов – тот еще фрукт, – заметил Вездеход. – Точнее – вы с ним одного поля ягоды.
– Гм… Очень может быть. Знаешь, Коля, а волоки-ка ты сюда нашу карту.
– Ноу проблем!
Дожидаясь Вездехода, Томский взял на руки Шестеру и принялся поглаживать ее по спине. Он пока боялся признаваться себе в том, что уже принял решение.
Как ни верти, Толик, а ты одного поля ягода не только с Корниловым, но и с коротышкой Носовым. Тоже не можешь усидеть на месте, ищешь любого повода, чтобы ввязаться в новую авантюру. Вишь, как Вездеход рванул за картой? Шустро и с улыбкой. Уже предвкушает хождение за три моря.
Появился Носов со свернутой в рулон картой. Однако внимание Толика привлек не он, а женщина с марлевой повязкой на лице, которая вышла из-за брезентовой ширмы. Она бросила взгляд в сторону Томского, быстро повернулась и чуть ли не бегом направилась к лестнице, ведущей в бывшие покои коменданта Берилага.
– Господи Боже!
Толик бросился следом. Жену он застал сидящей