Ветер плодородия. Владивосток. Николай ЗадорновЧитать онлайн книгу.
все шло из первых рук, «продукты» были местные, а не «сушеные».
– Китайцы нам продают только хорошие сорта, в упаковке из толстой кожи. Путятин любовался шибко. Говорит при этом: «В Москву! В Китай-город!» Что это за Китай-город? Есть такой?
Сибирцев рассказал про торговую Москву, про Зарядье с церквями и про богатейшие гостиные ряды в аркадах в два этажа. И таких торговых дворов в Китай-городе несколько, и много по всей Москве, и что ни окно, то торгует богатый купец, заход изнутри. Есть и модный пассаж в Китай-городе. Там же здания торговых палат, биржи, банков, целый торговый мир.
– Торговые ряды – каменные, с арками на все четыре стороны – есть и в Кяхте. И в Нерчинске такие же – видно, на манер Москвы. Куда там. На сколько же лет, Алексей Николаевич, вы старше меня? – спросил Банча. – Меньше, чем на десять? Что же за десять лет я успею?
Про дворянство тут и не поминают. О родовых привилегиях и протекциях не думают. Совсем тут другая сторона! Русские, но не такие, как в крепостничестве.
Иван расспрашивал Сибирцева и матросов и про Китай, про торговлю и торговые ряды в Кантоне, про плавания в разных морях и по рекам, про крушение «Дианы» и жизнь моряков в японской деревне. Тут не обошлось без юмористических подсказок матросиков.
Вечерами лавка стояла на якоре. Матросы толковали Ивану про свое, он им про свое.
– Мне, однако, шибко в дивование, Лексей Николаевич, что я с вами встретился! – признался однажды Иван. – Я не видал такого человека. С графом открывали Японию! Диво! – Иван усмехнулся и потряс головой.
– А не пора ли тебе жениться? – спросил матрос. – А то истаскаешься.
– Хотел бы, – ответил парень, обрадовавшись.
– Невесты нет?
– Невеста есть.
– За чем же дело?
– Дорого стоит.
– У кого же она в неволе?
– У отца. За бедного не отдаст. Говорит: «Куда лезешь, почем вас таких на фунт сушеных!»
– Разве ты бедный?
Иван усмехнулся.
– Да любит она тебя?
– Говорит, что шибко.
– Так бери увозом.
– Вот если бы… – Иван не стал говорить дальше. Брать увозом. Токмаков пустит следом работников и собак, кости переломают. Задумал привезти с Амура осенью богатство и тогда, если отец не отдаст, сбить дружков, решиться на увоз. А уж потом откупиться. Легко сказать, а дело непростое, тем более в станице, где от богатого казака-купчины все зависят: и станичники, и наездной поп…
– Отец свое потребует. – Иван надеется, что привезет соболей Анюше на шубу. – А что я задумал – исполню! Ее выкуплю, если привезу старику мешок соболей. Тогда отдаст. Слыхал я, где золото можно на Амуре добывать.
Нынче чай не возили, к чаеторговцам не подряжались. Все надрывались, отец чуть грыжу не нажил – грузили морскую артиллерию на баржи. Каждый год Муравьев отправлял со сплавами бочки пороха и пушки.
Ванча немного учился у духовных: у попа и пономаря. Любит читать, хочет все знать, языки китайцев и бурят понимает. Поживет с каким