Журнал «Фантастика и Детективы» №2 (14) 2014. СборникЧитать онлайн книгу.
с Ба. В больнице он был уверен, что она говорит чистую правду, да и о мисс Фуллер бабушка отозвалась вполне здраво. Но и Кэролайн не было смысла врать. А по принципу бритвы Оккама из двух вариантов надо выбрать более реалистичный. Впрочем, он постарается убедить Ба…
Убеждать не пришлось. В восемь утра маме позвонил клерк из больницы – миссис Сполдинг скончалась в два часа ночи, остановка сердца во сне. Монготройд не успел остаться наедине со своим горем – на него свалились все хлопоты по организации похорон. И в больницу мотался он – у матери началась истерика. Ба хотела быть похороненной в обычном гробу, там же где муж и сын, на Риджвудском кладбище, под мраморной желтоватой плитой. Погребальную службу должен вести баптистский пастор. Имущественные дела давно улажены, старый дом Ба давно продала, восемь тысяч ушло на благотворительность, вещи – Армии спасения.
День похорон оказался удивительно солнечным, с залива налетели чайки и, наперебой крича, кружились над кладбищем. Ба лежала в гробу, утопая в цветах, в белых розах – еще пара недель и можно было бы отыскать её любимый жасмин. Аккуратные локоны обрамляли строгое лицо, накрашенные губы чуть улыбались, казалось, ещё минута и она сядет, погрозит сухоньким пальчиком – что это вы тут затеяли, а, негодники? Монготройд поцеловал её в лоб, поразившись неприятному ощущению – словно трогаешь холодное тесто. Давным-давно отец говорил: смерть – это восковая кукла в ящике, я видел ее в шесть лет, тогда умер прадедушка и лежал в гробу, точно огромный ястреб, безмолвный и далекий… Отца давно нет, а теперь из жизни ушла и Ба. Родственники рыдали, простуженный пастор читал невнятно, но с чувством. Когда комья земли застучали о крышку гроба, Монготройд отвернулся. Вечером он напился до одурения, закрывшись у себя в комнате, и рыдал как ребенок. Мать стучалась, хотела утешить, он не открыл.
На следующее утро пришлось ехать в Лейк-Парк за одеждой и прочими мелочами. Голубое угловатое здание выглядело мрачным, давящим, несмотря на веселенький цвет стен и кружевные занавески на окнах. Впрочем, от дома престарелых трудно было ожидать радостей. И внутри было не веселее. Портреты президентов и фотографии стариков в рамочках на белесых стенах, сухие фикусы в кадках, почему-то украшающие холл, пятна протечки на потолке, запах гари в воздухе – словно где-то жгли много бумаги. У тощего менеджера, который встретил его, был озабоченный вид, его явно не волновал визит родственника бывшей пансионерки. Комната Ба была на третьем этаже, в лифт почему-то садиться не стали, поднялись по лестнице. Она жила одна. Джереми быстро сложил в сумку платья, пижамы, туфли и тапочки, отдельно упаковал книги – ОТенри, Динкинсон и Уитмена он намеревался забрать себе. Напоследок он осмотрел тумбочку – вдруг Ба оставила письма или дневник. Но единственное, что нашлось – старинная, ветхая фотография с резным краем – прелестная девушка лет двадцати улыбалась из-под кружевного зонта. Типичная американка сороковых, чем-то похожая на Вивьен Ли – лицо сердечком, крупные кольца кудрей, большие распахнутые глаза, простое белое платье.