Днем с огнем. Карина ВранЧитать онлайн книгу.
второй цели присмотра за собой замечательным: если довесок намеревался поймать кто-то другой, назовем этого другого – Злыдень, то чем я не фигура на роль живца?
Вполне себе. Молодой, наивный (только распоследний олух в крайней стадии наивности, проходя мимо, полез бы доброй волей и без подготовки в огонь), чужой – своих-то всегда жальче. Готовый агнец на заклание.
Что из этого следовало? Что шевелить ногами надо поскорее, домой идти да спать ложиться, выходной-то один. Потому как никакая пиромантия, никакая потусторонняя сила – не повод тупить в субботнюю ночь, это вам любой пит-босс скажет.
Ночь с субботы на воскресенье в казино – это почти как день открытых дверей в аду, помноженный на зомби-апокалипсис. Народу, что в метро в час пик, дымина – глаза слезятся. У нас потолки в здании высоченные, метров пять, если не больше, система очистки воздуха, но в такие дни и ночи дымят сильнее, чем успевает разойтись. Гул, крики, мат, шумы всех разновидностей. Если открыт ВИП-зал, то и паранормальщина «местного разлива» в ходу, с летающими тарелками, бокалами… Хотя чаще – фишками и пепельницами. В общем-то зале за такое охрана скрутить может, а внизу покуда крупье в глаз не зарядили, никто даже не дернется. Включая дилеров, в которых эти все «чудеса» и летят.
Движения дневной смены, которую мы сменяем, как у сломанных роботов, в глазах отражаются глубины космоса – и не единого отблеска мысли. По смятым пиджакам на спинках и несвежим сорочками легко читается, что добрая половина присутствующих игроков как в пятницу «залипла», так и до сих пор «шпилит». В лучшем случае, перекусили днем в баре и дальше, больше: спускать и отбивать кэш.
Пит-босс Алиса, забежав в стафф, чтобы дать направление единственному отдыхающему из всей дневной смены, смотрит на вяло переодевающихся нас, как на иконы.
– Кто может выйти в зал через пять минут, впишу час овертайма! – с мольбой в голосе обращается она, скользя взглядом по равнодушным лицам.
Дураков нет: нам целую ночь предстоит впахивать в оставляемом ими апокалипсисе. И – перчинкой к чебуреку – в стаффруме наблюдаются три юных пингвина: черный низ, белый верх, бабочка, без жилетки – их шьют персонально, и стажерам первого дня заранее не выдают.
– … же вас в корму! – высказывается за всех Макс, от чего у пингвина-девочки (из троицы свежего мяса двое парней, одна девица) краснеют уши. – О, привет, АБ! Красноглазишь, как Джо? Где эта задница?
АБ – так меня называют приятели. Для прочих коллег по рулеточно-карточному труду я либо Бельский, либо Шифоньер Жирнье, последнее удобно для проверки дефекта фикции к концу смены, с охрипшим от криков горлом. Это милая девочка Алия так меня назвала на тренингах, народ посмеялся, прозвище прилипло. У нас с этим вообще быстро.
– М-м, свежатинка, – протянула влетевшая в стаффрум Майя. – К утру будет тухлятинка.
Каждый бодрится перед адовой ночкой, как может.
– Что, малыши, все немножко не так, как вам говорили в школе крупье? – с деланным сочувствием спросил Окунев.
Ему