Последний Рюрикович. Валерий ЕлмановЧитать онлайн книгу.
Онисим еще плотнее прижал ухо к дыре, чтобы не упустить чего из разговора.
Вкрадчивый тихий голос Вельского был слышен достаточно отчетливо.
– Да не перечу я вовсе, Афанасий Федорович. Токмо ты сам рассуди: царицей твою сестрицу объявить, конечно, его царская воля была. – Вельский почему-то старался избегать называть покойника по имени. – А вот по христианскому закону сие было али как? Да тебе, – продолжил он, разгорячившись, – любой поп, самый захудалый да неученый, скажет, что токмо трижды разрешено православному человеку жениться. А Марья-то у него какая по счету женка будет?
– Ну, седьмая, – буркнул Нагой неохотно. – Хотя это смотря как считать. Вот гляди, – он начал обстоятельно загибать пальцы. – Третья его жонка, Марфа Собакина, в зачет не идет, потому как настоящего супружества он с ней не имел, девственности ее лишить не успел[16], и церковный собор это признал.
– Ага, – саркастически хмыкнул Вельский. – Только не забудь, что заправлял всем на нем новгородский архиепископ Леонид.
– Ну и что? – в недоумении воззрился на собеседника Афанасий Федорович. – Что с того, что Леонид?
– Ас того, что в памяти у старика в ту пору новгородский погром свеж был[17], вот он и потакал царю, чтоб тот опять не взбеленился. Сам, поди, ведаешь, что государю перечить – все равно что на медведя-шатуна с голыми руками идти. С предшественником-то его, архиепископом Пименом, что сталось[18] – помнишь ли?
– Помню, – неохотно отозвался Нагой. – Однако, как бы там ни было, а разрешение дано было, и брак тот пошел не в зачет.
– А Анна Колтовская да Василиса Мелентьева? Они как? – снисходительно улыбнулся Богдан Яковлевич.
– Они бесплодны были, – буркнул Афанасий Федорович. – То и церковь православная дозволяет для царей – ежели царица бесплодна, то брак не в зачет.
– Не в зачет, коль у царя наследников вовсе нету, как это у Василия Иоанновича с Соломонией Сабуровой приключилось[19]. Тут конечно. Вот только у нашего государя к тому времени уже двое сыновей имелось[20]. Так что не надо здесь, боярин, тень на плетень наводить. К тому ж ты про Анну Васильчикову позабыл, кою он казнити повелел. А Марья Долгорукая? Сызнова запамятовал? Ей царь что – тоже за бесплодие казнь учинил? Не рано ли?[21] Оно ведь и мышам срок нужен поболе, чтоб родить.
– То за измену – стало быть, тоже не в зачет, – вяло отозвался Нагой, сам понимая абсурдность собственных слов, но еще не теряя надежды уговорить Вельского. – А даже если и считать их, то что с того? – с вызовом посмотрел он на Богдана Яковлевича. – Дите не они, а моя сестрица Марья от царя нажила.
– Ас того, – поучительно заметил хозяин дома, – что ежели хотя бы половину из них считать, то выходит, что царевич Дмитрий вовсе и не царевич, а как бы незаконный получается[22].
– Ты думай, о чем речешь и как! – рявкнул Нагой, хватая Вельского за грудки и тряся с силой. – То царская воля была. К тому ж тебе
Дочь знатного новгородского купца Марфа Васильевна Собакина вышла замуж за Ивана IV 28 октября 1571 года, а спустя две недели, 13 ноября, она уже умерла. Когда в 1969 году ученые вскрыли саркофаг с ее телом, то удивлению их не было границ – царская невеста лежала, как живая, и даже на щеках ее оставался румянец. Исходя из этого можно сделать вывод, что подозрения царя относительно отравления его невесты были небеспочвенны и именно яд оказал столь удивительное воздействие, полностью остановив тление трупа покойной.
В декабре 1569 года Иван Грозный устроил карательный поход на север, подвергнув погромам Тверь, Торжок, Вышний Волочок, Валдай, Яжелбицы, а в январе – Новгород. Согласно летописям, царь топил в Волхове по 1000 человек в день, и в редкий – по 500. Церковный собор для разрешения царю четвертого брака был созван спустя два года – в январе 1572 года.
У архиепископа Пимена царь, прибыв в Новгород, даже не стал целовать креста. В тот же день Пимен был обвинен в измене, арестован и отправлен в Александровскую слободу, а к следующему лету, после продолжительных пыток, которым он подвергся вместе с остальными «заговорщиками» (300 человек), казнен мучительным образом.
В 1526 году, после 20 лет супружеской жизни, не имеющий детей Василий III Иоаннович развелся с бесплодной Соломонией Сабуровой, которая под именем Софьи приняла постриг в Рождественском девичьем монастыре, а сам женился на Елене Васильевне Глинской.
Иван Грозный от первого брака с Анастасией Никитичной Юрьевой-Романовой имел сыновей Ивана (1554 – 1582) и Федора (1557 – 1598).
«…в ноябре 1573 года Иван Васильевич женился на Марье Долгорукой, а на другой день, подозревая, что она до брака любила кого-то иного, приказал ее посадить в колымагу, запречь диких лошадей и пустить в пруд, в котором несчастная и погибла…» (Н.И. Костомаров. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Т. I. вып. II).
Согласно традиций православия того времени, на Руси дозволялось жениться – людям из числа «белого» духовенства – один раз, всем прочим – не более трех. Развод же допускался в исключительных случаях: только для великих князей (позже – царей) и только по одной причине: бесплодие царицы и необходимость воспроизвести наследника рода.