Бред какой-то!. Шурд КёйперЧитать онлайн книгу.

      – Как его звали?

      – Никак, – сказала я, – зачем коту имя?

      – А как этот кот умер, Салли Мо?

      – Когда дедушка Давид умер и все еще оставался в больнице или где там полагается, я пошла к нему домой. Хотела кое-что оттуда забрать, пока чужие не наведались. Я еще не знала, что дедушка все завещал мне. Мне нужна была папка со стихами, которые он писал. И его рассказы. И рюмка, из которой он пил йеневер[6]. В доме я заперла за собой дверь и спустилась в подвал – дедушка любил там сидеть, когда ему погода не нравилась. И тут появился кот – и давай смотреть мне в глаза. Нет уж, ты меня не сведешь с ума, как дедушку Давида, подумала я. И тоже на него уставилась. И вот что самое бредовое: несколько минут таких гляделок, и остановится уже невозможно. Кажется, что умрешь, если переведешь взгляд или моргнешь. Вот я и смотрела коту в глаза не моргая, и больше ничего не делала, и не заметила, что мы с ним просидели напротив друг друга весь день, и всю ночь, и все утро. И все это время я, по-моему, ни о чем не думала, а то бы запомнила. А когда мама меня нашла и открыла дверь, кот повалился на пол. Его сквозняком сдуло. Он был мертвый. Несколько часов в этом подвале со мной играл в гляделки мертвый кот. Коты после смерти каменеют. Когда мама меня нашла, то первый час была со мной добрее, чем когда-либо раньше, – сказала я доктору Блуму и добавила: – Вот я и выиграла приз за самое корявое предложение.

      – Это неважно, – отозвался доктор Блум.

      – У этого кота больше не было никого на свете.

      – А кто есть у тебя, Салли Мо?

      Я хотела насочинять, что у меня есть подруги и друзья – целый футбольный стадион, – и назвать имена ребят из нашей школы, но знала, что он меня раскусит. И решила не врать.

      – Твоя мама говорила, что после смерти дедушки ты ни с кем и словом не обмолвилась. Ни разу.

      – Поэтому меня к вам и послали, – сказала я.

      – Салли Мо, – ответил доктор Блум, – пора тебе начать существовать. Между тобой и реальным миром долгое время тянулась тоненькая ниточка – через дедушку. Но теперь эта ниточка оборвалась. Ты не боишься прикасаться к людям?

      Мне этот вопрос не понравился. Его уже сто раз задавали школьные психологи. Думали, я аутистка. Потому что я ни с кем не играла, сидела за последней партой совсем одна, получала сплошные пятерки за все контрольные и делала доклады о древнегреческих писателях, из которых никто не понимал ни слова. Вот психологи и считали, что ребенок страдает аутизмом. В начальной школе. И они давали мне всякие задания типа: «Подойди вон к тому мальчику и скажи, что у него красивый свитер». Я подходила вон к тому мальчику и говорила, что у него красивый свитер. Так что они все равно ничего не добились. Прямо видно было, как они в уме зачеркивают диагноз «аутизм». А вон тот мальчик меня не видел и не слышал. Шел мимо, словно меня нет. В своем дурацком свитере. Психологи и психиатры учат человека врать.

      В начальной школе я восемь лет просидела в уголке для чтения, куда никто и носа не совал, даже