Закат блистательного Петербурга. Быт и нравы Северной столицы Серебряного века. Сергей ГлезеровЧитать онлайн книгу.
этим делом, – заявил член «комиссии о красоте города», гласный Городской думы Раевский. – К сожалению, оно дошло до нас уже тогда, когда постройка шестиэтажного дома, с выступом на восемь саженей за линию фасадов, была разрешена Управой. Красоте и стройности проспекта, не говоря уже о движении, наносится существенный удар».
Дурново в резких выражениях осудил Городскую управу за ее поспешность в разрешении этой постройки. Управа, в свою очередь, ссылалась на то, что она, опасаясь исков, не могла воспрепятствовать строительству, раз документы на землю имелись. Однако, как выяснилось, при отводе земли не все было гладко. Местный участковый городской землемер, отводивший участок, подал несколько рапортов о незаконности постройки, захватывающей часть улицы. Но Управа сознательно не противилась строительству дома: рапорты землемера клались «под сукно», а вместо них фигурировали «правильные» отзывы старшего землемера.
«Комиссия о красоте города» обратилась в Городскую думу, которая согласилась, что «бородавка» на Загородном – это безобразие. Думцы постановили устранить «бородавку» путем ходатайства о новом урегулировании злополучного участка на Загородном. Однако, пока шли разговоры, постройка дома уже подошла к концу.
«Три месяца назад эта постройка могла еще назваться „бородавкой“, – возмущался в начале августа 1911 года журналист «Петербургской газеты». – Но теперь это уже злокачественная опухоль, отвратительный нарост». Конечно, сносить уже выстроенное здание никто не стал.
Другой вопиющий случай произошел на Петербургской стороне, где домовладелец Чесноков своим новым шестиэтажным громадным домом буквально загородил Малую Пушкарскую улицу. Она и так была довольно узкой, но два извозчика могли на ней свободно разъехаться. «Теперь же вместо улицы получился узенький проход, в котором с трудом разойдутся два пешехода, – сетовал очевидец. – И что здесь делал технический надзор, разрешая эту явно незаконную постройку?»
Современники возмущались безнаказанностью домовладельцев, которые и не пытались скрывать, что занимаются самозахватом городской земли. Все об этом знали и говорили, а некоторые даже нахваливали «находчивость» и «хозяйственность» домовладельцев. «Случаи захвата принадлежащей городу земли – явление слишком обычное для обывательского глаза, – писала одна из газет. – Редкий домовладелец не воспользуется возможностью хоть на аршин да выдвинуть постройку за пределы своего участка».
Впрочем, если Чесноков только сузил улицу, то домовладельцы Головины так расширили свой участок, что перегородили забором Съезжинский переулок. В своем доме на углу переулка и Малого проспекта они открыли чайную, а загороженный участок переулка превратили в двор для извозчиков.
После того как прошло некоторое время и ни с чьей стороны не поступило никаких протестов, Головины расширили свои владения, переставив забор и захватив еще часть переулка. И опять – полная безнаказанность. «Почему-то