Великий Ленин. «Вечно живой». Владимир ПоцелуевЧитать онлайн книгу.
производственных как основных, первоначальных, определяющих все остальные.
По мнению Ульянова, марксистский критерий общественного развития есть классовые отношения вне зависимости от природных явлений, хотя, по утверждению Маркса, «бытие определяет сознание». Ульянов считал, что, несмотря на то что воля и действия людей обусловлены исторической необходимостью, они могут учитывать назревшие потребности общественного развития и воздействовать на него. Все это не противоречило человеческой логике, за исключением одного: кто определит «назревшие потребности» и как воздействовать на развитие общества. Хотя и на эти вопросы у марксистов был ответ. Необходимо было создать организацию единомышленников.
Либеральные народники считали, что история развивается не как объективный и закономерный процесс, а идет случайными путями благодаря воле «критически мыслящих личностей». История человечества, по революционной теории народников, делается «героями», а народная масса остается инертной силой, «толпой», так что великий человек «не может не смотреть на нее сверху вниз, не может не сознавать, что дело в нем, в герое, между тем как толпа есть чуждая всякого творческого элемента масса, что-то вроде огромного количества нулей, получающих благотворное значение только в том случае, когда во главе их снисходительно становится добрая, «критически мыслящая единица».
Либеральные народники отдавали приоритет в развитии общества деятельности «критически мыслящих» личностей, марксисты – «решающей роли народных масс», не забывая о том, что массы состоят из личностей и роль некоторых из них может стать решающей. О подтверждении роли личностей свидетельствовали и настойчивые попытки создания политической партии.
Об угрозе появления культа личности, «партийных генералов» (номенклатуры) предупреждал еще Г.В. Плеханов. «Съезд, составленный из креатур ЦК, дружно кричит ему «Ура!», одобряет все его удачные и неудачные действия и рукоплещет всем его планам и начинаниям. Тогда у нас действительно не будет в партии ни большинства, ни меньшинства, потому что тогда у нее осуществится идеал персидского шаха»[85].
О неизбежности диктатуры и культа партийных вождей говорил и «антигосударственник», теоретик анархизма Петр Кропоткин. «Каждый революционер, – утверждал он, – мечтает о диктатуре, как говорил Маркс, или диктатуре революционного штаба, как утверждают бланкисты…» По мнению Кропоткина, если власть будет осуществляться путем «создания всесильного, всемогущего государства, обращающегося с народом как с поденным и подвластным, управляя им при помощи тысяч и миллионов разного рода чиновников… И если… на другой день после революции народным массам будет дана возможность высказать свою волю, то это сделается лишь для того, чтобы народ избрал вождей, которые и будут думать за него и составлять законы от его имени… Вот тайная мечта 99 % из тех, кто называет себя революционерами»