Максимализмы (сборник). Михаил АрмалинскийЧитать онлайн книгу.
насиловали полуголых самочек, гуляющих ночами по улицам, приняв их за предлагающих себя женщин.
Так с помощью идеи самообороны мужчинам удастся безнаказанно убить цензуру их сексуальных мечтаний.
Для мужчины после оргазма всё кончается.
Для женщины после оргазма всё только начинается.
Чем древнее история, тем более она условна, ибо построена на субъективных свидетельствах, воспоминаниях и мало объективных обломках и развалинах. История обречена на судьбу домысла до тех пор, пока не станет возможным запечатлевать абсолютно все факты бытия.
Представим, что на всех людей навешены микровидеокамеры, которые с самого рождения ведут запись без перерывов до самой смерти. Также повсюду в пространстве развешены камеры, которые записывают всё, что происходит в домах и снаружи. Тогда можно будет с достоверностью сказать, что история жизни каждого человека и его взаимодействий с другими людьми, известна полностью. Это, конечно, не включает в себя историю его мышления, но на определённом этапе это неважно и по его поступкам можно сделать весьма обоснованный вывод о его мыслях.
Можно себе представить безо всяких усилий, что технология вскоре позволит вести такие записи всех людей обо всех людях, и тогда история человечества избавится от лакун и домыслов.
Таким образом, достоверная история является делом чистой технологии.
Далее, можно легко представить, что бог обладает подобной «технологией», причём не только для перемещения тел, но и для движения мыслей.
На этом и зиждется его вездесущность.
Поистине осознанное материнство и отцовство имело бы место лишь в том случае, если бы ребёнок рождался сразу после совокупления. Не успел излиться, а младенец уже выталкивает головкой твою головку.
Тогда бы люди твёрдо знали о неминуемом и быстром последствии наслаждения: отступлений нет и не существует поблажек в виде аборта, выкидыша или обычной девятимесячной отсрочки. Тогда бы наслаждение связывалось с рождением не умозрительно, а тотчас бы налагало ответственность за ребёнка.
Предохранение в большинстве случаев стало бы насущнее наслаждения.
К тому же женщины рожали бы больше, избавившись от тягот вынашивания плода, а мужчины, укоряемые мгновенностью последствий, стали бы остерегаться нежелательного рабства, устрашились бы пизды ещё больше и не вылезали бы из анального и орального секса.
Пизда стала бы символом не столько наслаждения, сколько мгновенного возмездия для легкомысленных любовников – а ведь их большинство.
Когда мне было лет 13, я услышал как актёр Жаров, играя в кино дореволюционного буржуя, пел:
– Менял я женщин, трам-тирьярум, как перчатки.
Если про смену женщин я кое-как догадался, то смена перчаток повергла меня в тягостное недоумение. По советским традициям, в семьях бедных служащих одежда