Михаил Ломоносов: учёный-энциклопедист, поэт, художник, радетель просвещения. Андрей ШолоховЧитать онлайн книгу.

---

Скачать книгу

---

говорит. Этому бы противоречило очевидное присутствие в тексте оды 1747 года следов другого, противоположного ему, мифа о внезапном (по воле Провидения) рождении гения в «цивилизационной пустоте». Правда представлен он у Ломоносова пока ещё в зачаточном виде и отнесён исключительно к явлению Петра Великого:

      Ужасный чудными делами

      Зиждитель мира искони

      Своими положил судьбами

      Себя прославить в наши дни;

      Послал в Россию Человека,

      Каков неслыхан был от века.

      Сквозь все препятства Он вознёс

      Главу, победами венчанну,

      Россию, грубостью попранну,

      С собой возвысил до небес[62].

      Что же касается наук, то они тоже в ломоносовской версии являются в Россию извне:

      Тогда божественны науки

      Чрез горы, реки и моря

      В Россию простирали руки,

      К сему Монарху говоря:

      «Мы с крайним тщанием готовы

      Подать в Российском роде новы

      Чистейшего ума плоды».

      Монарх к себе их призывает,

      Уже Россия ожидает

      Полезны видеть их труды[63]

      По наблюдениям Пумпянского, всё это восходит к весьма распространённому в европейской классицистической поэзии мифу о странствующих Музах, «мифу о странствующем едином Разуме»[64]. Он задолго до Ломоносова «прижился» в русском литературном пространстве, и его активно использовали немецкие поэты петербургской академической среды, например, Г. Юнкер в своей широко известной среди современников оде 1742 года, переведённой Ломоносовым, или ещё ранее в оде 1733 года, обращенной к Г.К. фон Кайзерлингу, новому президенту Академии: «Рим стал Римом благодаря искусству, и никогда не стоял так высоко, как когда они бежали от греков и там избрали себе местопребывание. Свершилось, по воле Небес, речённое Великим Петром – станет отныне их дальнейшей обителью северное царство Анны»[65].

      Воспринятый М. В. Ломоносовым и активно используемый им «миф о странствующем Разуме» никак не согласуется ни с «почвеническим мифом», связывающим рождение русского гения с особенностями изначальной русской ментальности, ни с мифом о беспричинном рождении учёного-гения посреди «цивилизационной пустоты». Иными словами, поиск доказательств справедливости бытующих в русской культуре мифов о Ломоносове в творчестве самого поэта бесперспективен. Сам М. В. Ломоносов не видел и не переживал свой жизненный путь, его смысл и смысл своих поступков учёного так, как это видят и трактуют его потомки.

      Его «Ода на день восшествия на Всероссийский престол Её Величества Государыни Императрицы Елисаветы Петровны 1747 года» по своим смысловым параметрам почти полностью укладывается в концепцию, господствовавшую в одическом творчестве петербургской академической среды середины XVIII века, которую Л. В. Пумпянский точно выразил в названии раздела своей статьи: «Экономизм и приглашённые музы»Скачать книгу