Бог исподволь: один из двенадцати. Лидия Григорьевна СитниковаЧитать онлайн книгу.
шаг оставался до тосканца – и Герхард ударил его ногами в живот. Связавшая ноги цепь добавила силы удару. Геликона, не успев выпрямиться, потерял равновесие и всем весом рухнул на спину – на самый край низкого столика. Послышался отвратительный влажный хруст, и тосканец замер, вывернув голову.
Инквизитор глубоко вздохнул и скороговоркой пробормотал «requiescat in pace». Рука по привычке дёрнулась, но совершить крестное знамение помешала цепь. Герхард, мысленно попросив прощения у Господа, перевёл взгляд на щипцы, которые неподвижный Геликона продолжал сжимать в руке. Алое свечение раскалённого металла уже угасало – сырость и холод делали своё дело. Герхард вытянул ноги, пытаясь достать носками сапог до инструмента. Спина скользнула по «трону», и Герхард вцепился здоровой рукой в подлокотник, царапая ногтями отполированное дерево. В левой кисти пульсировала тяжёлая боль.
Ещё раз.
Проскальзывая по склизкому от плесени полу, обутая в потрёпанный ледерсен нога дотянулась до щипцов только с пятой попытки. Цепь нещадно грохотала при каждом движении, но приставленный сторожем монах, глухой как пень, не спешил вбегать в камеру.
Стиснув остывшие щипцы ступнями, Герхард изловчился и подтянул ноги к груди, упираясь лопатками в спинку «трона». Зажать инструмент коленями оказалось куда сложнее. Несколько раз проклятое орудие пыток падало на пол, и приходилось начинать всё сначала. Каждый миг ожидая стука в дверь, Герхард вздрагивал от любого шороха. Камера заперта изнутри, но нетрудно догадаться, как отреагирует стучащий, если не получит ответа от Геликоны…
В конце концов инквизитор ухитрился стиснуть щипцы меж колен так, чтобы тонкие ручки инструмента торчали наружу. Извернувшись всем телом, Герхард едва не завыл в голос от дикой боли, пронзившей раненую руку. Вечность ушла на то, чтобы продеть одну из ручек щипцов в звено цепи, опутавшей правое запястье. Опуская ноги, инквизитор орудовал ручкой как рычагом, медленно размыкая неподатливое кольцо. Металл, поржавевший не то от сырости, не то от крови узников, повиновался нехотя, но Герхард не сдавался. Поленья в очаге почти прогорели, мокрую от крови и пота кожу неприятно холодило. Геликона, казалось, молча ждал освобождения пленника – его лицо с закрытыми глазами побледнело и осунулось.
Наконец звено цепи сдалось, вытянувшись в незамкнутый овал. Герхард дёрнул рукой, освобождаясь – соседнее звено выскочило через брешь, и путы ослабли. Через мгновение правая рука была свободна.
Снять цепи с ног оказалось делом минуты. Дав себе краткую передышку, Герхард взялся за винт «дробителя».
С медлительностью солнца, совершающего путь по небосводу, зубцы поползли в обратном направлении. В глазах потемнело. Злая горячая боль пульсировала в руке, накатывала волнами. Сознание мутилось.
Когда заострённый конец винта вышел из подлокотника «трона», и резьба, вторично пройдя сквозь плоть, потянула за собой разорванные связки, всё вокруг затянула тёмная пелена беспамятства.
Придя в чувство, Герхард приказал себе продолжать. Он уже был почти свободен, но кусок железа,