Зазеркалье. Записки психиатра. Наталия ВикоЧитать онлайн книгу.
Ее лицо исказила брезгливая гримаса. – Грязное какое-то…
– А-а, печенье! – Александра облегченно вздохнула. – Это не грязь, мамочка. Это шоколад. И зря ты так, оно очень даже вкусное.
– У тебя всегда со вкусом что-то было, – старушка строго посмотрела поверх очков и наконец села на диван, покрытый стареньким клетчатым пледом. – С детства. Помню, увидела в деревне корову, у которой разглядела несчастные глаза, и заявила, что не будешь есть мяса! Еще икру не ела. Говорила, что из нее рыбки могут… это, как его… вылупиться. Помнишь, – по ее лицу скользнула улыбка, – всю банку икры этой… синей… тьфу, красной… в таз с водой выложила? И ждала, когда рыбки появятся? Ты всегда была сума… Сумасбродкой! – выкрутилась маман. – Кстати, я надеюсь, у тебя хватит ума не жениться на подростке?
– Господи, каком подростке?! Ма-а-ам… – почти простонала Александра, попытавшись погладить мать по худенькому плечику.
– Да все ж с ума посходили! – Старушка отдернула плечо. – Телевизор, что ли, не смотришь? Все старухи эстрадные женятся теперь на подростках. Лет на двадцать моложе. Одна вон дура белобрысая еще и родила от своего. Посмотрели бы на себя, коровы… Всем понятно, что это адольфы… тьфу… как их… аль…
– Альфонсы, – подсказала Александра.
– Ну, я и говорю, альфонсы! Слушай меня, не перебивай! А Блэр молоде-е-ец! – протянула она с восхищением.
– Блэр? Почему молодец?
– Не испугался террористов. Они его с женой убить хотели, а он говорит: не боимся мы вас! В смысле их. Ох, – мать тяжело вздохнула, – лучше бы Буша… Дурак дураком. Страна б спасибо сказала.
– Чья? – уточнила Александра. – Америка или Ирак?
– Наша тоже! – решительно произнесла старушка и поднялась с дивана. – Все. Пойду на кухню чайник поставлю. И тебе пора. А то скоро по телевизору передача начнется. Как ее там называют… «Под грефом секретно».
– Ты имеешь в виду «под грифом»? – попробовала уточнить Александра.
– Ты что? – снова возмутилась мама. – Гриф – это птица! – Сказав это, для большей ясности она даже помахала руками. – А Греф, – задумалась, – студент-второгодник, который на каждом заседании этих… министров… будто зачет сдает по учебнику, который только ночью прочитал. Не до конца. Мямлит чего-то, мямлит. Да-а… Вступить все куда-то хочет. В какую-то организацию… торговую. Ох, Сталина на него нет… – Сказав это, она решительно направилась в сторону кухни.
Старый, ставший слишком большим халатик грустно топорщился на спине…
Через час, приготовив матери обед и перемыв посуду, Александра села в машину, завела двигатель, но с места не тронулась. Сидела, откинув голову на подголовник. Вспомнилось, как давно, лет двадцать назад, мама задумчиво сказала, глядя на свое отражение в зеркале: «Тяжело стареть. Во сне всегда вижу себя молодой и красивой. Как раньше. А красивой – стареть еще тяжелее».
У Александры защемило сердце, оттого, что вспомнила себя маленькой девочкой, той, которая однажды, пробудившись от страшного – самого