Крыша над головой. Марат Хасанович ВалеевЧитать онлайн книгу.
может рвануть. Грохнуть неслабо может и ацетиленовый аппарат, если в специальный предохранитель не залить водички. И еще куча всяких других предостережений.
Короче, я старался по возможности обходить стороной этот чертов агрегат, и даже почти жестяной листовой материал приспособился варить электросваркой тоненькими электродиками – двойкой. Но когда приходилось много резать, использовать электроды для этой цели было крайне расточительно. И тогда я, что называется, помолясь, брался за резак.
Ну, не нравилась мне газосварка, хоть ты лопни. И вонь карбида терпеть не мог, и вздрагивал каждый раз при обратном «хлопке» (это когда искра из горелки вдруг стремительно улетала по шлангу обратно, к аппарату, и гасла лишь в предохранителе). Тем не менее, пересиливая себя, я отважно резал и сваривал металл ацетиленом, если это было крайне необходимо.
И вот что случилось буквально на второй или третий день после того, как я, с грехом пополам освоив теорию газосварки (признаюсь: ненавижу любую техническую литературу. Меня сразу клонит в сон, когда я начинаю читать любую инструкцию), взялся закреплять ее на практике. Надо бы разрезать большой пук толстенных арматурин на равные куски.
Ацетиленовый аппарат стоял у меня в помещении сварочного поста, а кислородный баллон лежал снаружи под стеной, шланг от него был протянут через окно. Я заправил аппарат дозой карбида, завинтил герметичную крышку, стрелка датчика давления дрогнула и поползла кверху. Газ (ацетилен) появился! Теперь дело за кислородом.
Сбегал на улицу, открыл вентиль кислородного баллона. Черный резиновый шланг, уползающий в окно мастерской, дрогнул и даже немного натужился. Так, и тут порядок! Эге, да я еще тот мастер! Все у меня получается как надо! И я, насвистывая, независимой рабочей походкой вернулся в мастерскую.
Здесь, в основном зале, стояли на ремонте пара полураскиданных гусеничных дэтешек (мотор одного из них висел на цепях тали) и один скособочившийся из-за снятого заднего колеса МТЗ-50. Мужики колдовали у техники, позвякивая гаечными ключами и негромко переговариваясь.
Я прошел в свой сварочный цех, мелом разметил места разрезов на арматуре, от спички зажег небольшую струйку газа, выбивающуюся из резака, потом добавил кислорода, снова довернул газа, опять – кислорода. И когда из сопла резака стала с громким шипением выбиваться длинная и почти белая от накала кинжальная струя огня, направил ее острый конец на край намеченного разреза. Несколько секунд – и арматурина нагрелась и «заплакала» расплавленным металлом.
Я еще добавил кислорода, он со свистом стал выдувать этот жидкий метал, ударяющийся о закопченную стену цеха и желтыми звездами рассыпающийся по земляному полу. Искры летели мне и за неплотно расстегнутый ворот робы, залетали и за голенища сапог, прилипали к стеклам очков, но я, весь охваченный восторгом своего успешного единоборства с металлом,