Каменный престол. Всеслав Чародей – 4. Виктор НекрасЧитать онлайн книгу.
ухало. Белоголовый оглянулся по сторонам – не обратил ли кто внимания на его слова, но тут же успокоился. Никого не было поблизости, мальчишка шёл по пустому переулку между двумя высокими плетнями (руки в стороны протяни – и коснёшься тугого плетения сухой лозы. А и был бы кто – не расслышал бы шипения Буса сквозь зубы.
Пуганая ворона! – опять разозлился Бус, теперь уже на себя. – Такой же, как и эти… осторожничаем всё! Ждём невестимо чего! Спохватимся, когда Тука с Коснячком в ворота ломиться станут!
Его бы, Бусова, воля, так он давно уже бучу поднял бы! А этот… Колюта! Он просто боится, вот и всё. Пожижел в коленках с возрастом!
В глубине души Бус понимал, что он неправ. И что прав как раз Колюта.
Понимал.
И – не хотел понимать.
К тому времени, когда Белоголовый дошёл до торга на Подоле, он уже весь кипел. Все здравые мысли вылетели из головы, и в душе горело только желание – что-нибудь сделать! Утереть нос этому старичью!
Ишь, гридни!
«Вот возьму и проберусь к порубу! И с князем поговорю! А то и вовсе сбежать помогу ему! А чего ж… меня сторожа не враз заметит… прыгну вою на плечи, да и нож в деле будет (нож, подарок Несмеяна Рыжего, у Буса постоянно висел на поясе с тех пор, как он сумел оправдаться перед Несмеяном и Колютой – нож, примета свободного людина, не холопа). А потом – отодвинуть засов (почему-то ему казалось, что там на двери именно засов, а не замок, к которому ключ нужен) – невелик труд».
Белоголовый остановился на краю торга, неподалёку от самого Боричева взвоза. Покосился вверх по склону Горы… где-то вот там, в детинце, между великокняжьим теремом и Брячиславлим двором и есть поруб, где сейчас Всеслав Брячиславич…
Погорячился ты, Бусе…
Белоголовый скривил губы.
Раздухарился, ишь… и с ножом-то он, и прыгнет на спину… ты в детинец-то попади сначала. Уже и забыл, что ищут тебя, и половина челяди великого князя в лицо тебя знает?
Забыл, отроче…
Бус упрямо закусил губу.
А всё же – чем упырь не шутит?!.
Мальчишка прищурился, оценивающе глянул на Гору. Надо бы попытаться.
Судила угрюмо проводил взглядом подымающихся по Боричеву взвозу к воротам дружинных, среди которых резко выделялась красная шапка Коснятина. Витязи всю дорогу от Берестова до торга на Подоле потешались над тиуном, трясущимся за ними следом на телеге, и только по Боричеву взвозу взяли вскачь.
Тиун перекатил по челюсти желваки, чувствуя, как трясётся борода от обиды.
Ну да.
Его ли обязанность глядеть, чтобы никто подкоп на княжий двор не провёл? Тука и его вои должны были смотреть, а то и сам Коснятин, что его огрубил.
Да разве возразишь? Он, Судила, кто?
Холоп.
А Коснятин – воевода. Первый в городе после князя человек. А в иных делах и не после князя, а вовсе – первый.
Не возразишь.
Вот и приходится терпеть.
И всё из-за этого наглого мальчишки-кривича,