Родной. Чужой. Любимый. Лилия ОрландЧитать онлайн книгу.
забывал. Поэтому нововведение не прижилось.
Но, думаю, когда мы с Тёмой уехали учиться, с этим стало проще.
Вот и сейчас ванная на втором этаже оказалась полностью в моём распоряжении. Я нашла в шкафчике чистое полотенце, повесила рядом с халатом и, задёрнув занавеску, включила воду.
Обожаю принимать душ. Когда тёплая вода смывает пот с тела, долгий перелёт и запах аэропорта. Я закрыла глаза, откинула голову и расслабилась, позволяя тёплым струйкам стекать по коже.
Как же хорошо дома.
Здесь даже от душа совершенно иные ощущения. А Сашин шампунь пахнет детством. Помню, как ещё в школе любила мыть им волосы. Сладкий ванильный аромат наполнил ванную, и я едва не замурлыкала от восторга.
Выключив воду, вытерлась мягким полотенцем, слегка подсушила волосы и провела ладонью по зеркалу, стирая туманный налёт от пара.
Улыбнулась своему отражению, и оно улыбнулось в ответ. В этом зеркале я почему-то казалась немного иной. И вот вроде бы те же длинные рыжевато-каштановые волосы, доставшиеся мне от матери, тот же слегка курносый нос с россыпью веснушек, которые в Анапе всегда становились ярче, те же карие глаза. Янтарного оттенка, как говорит папа.
Но вот сейчас я чувствую себя более юной, что ли. Беззащитной. Как будто вода только что смыла с меня наносную броню, необходимую мне вдалеке от дома. А здесь, внутри родных стен, в ней больше нет необходимости, и я снова становлюсь самой собой.
В дверь постучали:
– Алина, обед через пятнадцать минут! Не опаздывай! – Саша любит, чтобы мы все вместе собирались за столом. Говорит, мы и так редко видимся.
– Уже иду! – крикнула ей в ответ.
Расчесала волосы, они легли на спину длинными влажными прядями, спускаясь почти до талии. Сами высохнут, легкомысленно решила я, накинула халат и пошла к себе одеваться.
Внезапный грохот заставил меня вздрогнуть.
Что-то упало и тяжело покатилось по полу комнаты, мимо которой я проходила.
Гришка!
Ни секунды не раздумывая, нажала ручку и толкнула дверь.
Комната моего младшего братца виделась неподготовленному взгляду хаотичным нагромождением совершенно не сочетающихся между собой вещей. Так на полу лежало светло-сиреневое кресло-мешок, а на нём – чёрная шляпа-цилиндр, сделанная из плотной бумаги. На дверце шкафа висел плащ с красной подкладкой, сверху через него перевесился плюшевый кот с длинными лапами. На шкафу валялся забытый баскетбольный мяч. Где-то там же ещё была теннисная ракетка. Возле кровати стоял ящик на высоких ножках, а на нём – бутафорская пила с блестящим, оклеенным фольгой лезвием.
К столу был прислонён гриф шестиструнной гитары, на которой Гришка учился играть, но забросил, как и всё остальное, за что брался.
Сам братец нашёлся под столом, где искал обронённую гантель.
– А-а, это ты, – он вылез запыхавшийся и с раскрасневшимся лицом, заставившим меня подозревать, что гантель была скорее для отвода глаз, а сам Гришка опять что-то химичил. – Прилетела?
– Прилетела, –