Неизвестная Россия. История, которая вас удивит. Николай УсковЧитать онлайн книгу.
ресурсов исторически и называется в России «промышленностью». «Промышленные люди» освоят Сибирь в XVII веке и Аляску в XVIII–XIX веках, то есть будут прежде всего хищнически истреблять местного пушного зверя. Добычу пушнины тогда и понимали, как правило, под «промышленностью». Первое серебро Сибирь даст почти через 150 лет после своего покорения, в 1704 году, золото – в 1752 году. Националисты напрасно ругают Александра II за то, что он продал американцам Аляску. Александр II был истинно российским царем. Истребив каланов – их мех серебрился еще на Евгении Онегине, – русские просто не знали, зачем им эта земля и что еще с ней можно делать. И даже давали американским сенаторам и газетчикам взятки, чтобы поскорее избавиться от лишней обузы.
Характерно, что, когда русский человек попадает в средневековую Западную Европу, его поражает «хитрость» тамошней жизни. Вот что пишет анонимный автор из Суздаля, который первым из соотечественников оставил записки о своем путешествии на Запад около середины XV века: «И среди града того (Люнебурга в Германии. – Н.У.) суть столпы устроены, в меди и позлащены, велми чюдно, трех сажень и выше; и у тех столпов у коегождо люди приряжены около тою же медию (то есть медные статуи. – Н.У.); и истекают ис тех людей изо всех воды сладкы и студены: у единого из уст, а у инаго из уха, а у другаго из ока, а у инаго из локти, а у инаго из ноздрию, истекают же велми прытко, яко из бочек; те бо люди видети просто, яко живи суть, и те бо люди напояют весь град той и скот; и все приведение вод тех велми хытро, истекание и несказанно». А вот Лейпциг: «И таковаго товара и хитра рукоделиа ни в коем граде в предписанных не видехом». Нюрнберг: «И полаты в нем деланы белым камнем, велми чюдны и хитры; такоже и рекы приведены к граду тому великими силами хитро; а иные воды во столпы приведены хитрее всех предписанных градов, и сказати о сем убо не мощно и недомыслено отнудь». Аугсбург: «И божници в нем устроены, и с надвориа писано велми хитро». И, наконец, Флоренция: «И есть во граде том божница устроена велика, камень мормор бел да черн; и у божницы тое устроен столп и колоколница, тако же белы камень мормор, а хитрости ея недоумеет ум наш».
Европейцы хитры, русские бесхитростны. Умничанье у нас вообще не поощряется. Если вы думаете, что слово «умничать» принадлежит какому-нибудь безымянному прапорщику Российской армии, вы ошибаетесь. Оно довольно часто встречается в грамотах Московии примерно в том же значении, в котором его потом употребит наш коллективный прапорщик.
Столетия экстенсивной экономики, безусловно, сформировали особый тип личности – «бесхитростный», не «умствующий» или, как бы мы сказали сегодня, неинновационный. Можно было бы назвать его даже паразитическим, если бы жизнь нашего народа не была так трудна и трагична. При всей громадности Россия была страной, в которой суровый климат и бедные почвы обрекали население на скромную жизнь, часто на грани существования. Страны Западной Европы не знают голода с середины XIX века, Россия – только со второй половины XX века.