Склад съедобных улик. Елена НестеринаЧитать онлайн книгу.
ботинки волочет… – шептал Антон, но Зоя и сама прекрасно все видела.
– Ой, а теперь, смотри-ка, кусок кирпича пинает! – ахнула она.
Антон торжествующе потер руки:
– Сбывается, сбывается мой прогноз, подтверждается версия. Вот оно – доказательство! Кирпич наподдает!
– Ну и что? – не поняла Зоя.
– Психология! – Антон постучал себя по голове. – Понимать надо! Не будет счастливый молодожен обувь портить! Молодожены обычно рьяно экономят семейный бюджет, а он ботинки о кирпич оббивает. Тебе вот что дома за испорченную обувь бывает?
– Лупка, – вздохнула Зоя.
– Ну вот. А чем он лучше тебя?
– Да… – согласилась Зоя. – Значит, теперь Петру Брониславовичу семья по барабану.
– И грустный идет, потому что ему, бедному горемыке, домой не хочется, – заявил Антон. – Давай-ка будем его незаметно преследовать и выясним, куда он направляется.
– Нехорошо подсматривать, – с сомнением сказала Зоя.
– А мы и не подсматриваем, темнота, – уверенно произнес Антоша. – На языке сыщиков это называется «наружное наблюдение». За мной!
С этими словами он выскочил из кустов и перебежками, прячась за толстые столбы школьной ограды, припустил вслед за классным руководителем. Зоя потрусила за Антоном.
Арина и Витя долго смотрели, как удаляются Антоша и Зоя Редькина.
– Так и не пойму, во что они играют, – произнесла, наконец, Арина. – То в кустах прятались, кого-то высматривали, теперь линейками притворяются, за столбиками стоят. Считают, их никто не видит…
– Я сначала думал, что это детективная игра «Гуманоид идет по следу», – ответил Витя. – А теперь и сам не пойму. Если по следу идет, зачем ему тогда Редькина нужна?
Зоя Редькина была самой скромной девочкой в классе. Ее можно было как легко обмануть, так и обидеть. Поэтому мальчишки никогда особенно с ней не связывались.
– Привычка, – заявила Арина. – Ведь они ж с первого класса, горемычные, за одной партой сидят. Но лица у них такие таинственные, что я прям завидую. Какая-то тайна их объединяет.
– Хорошо, что не дерутся, – заметил Витя Рындин. – Я, на самом деле, даже сочувствую Редькиной. С Гуманоидом всю жизнь за одной партой сидеть. От его бредней у самого здорового человека крышу сорвет.
«Гуманоид» считалась основной и далеко не самой обидной кличкой Антона Мыльченко. Как его только не дразнили в школе и во дворе! Но в слове «гуманоид» все чувствовали нечто особенное: таинственное и загадочное. Что и выделяло поэта, писателя и мечтателя Антошу из всего прочего населения города, страны, да и, пожалуй, планеты. Гуманоидом прозвала его одна восторженная старушка, когда он, еще маленьким плаксивым дошкольником, брел со стройки домой, весь обсыпанный блестящим строительным порошком. Да и то – не специально прозвала, а потому, что приняла его за настоящего пришельца из космоса…
– Ладно, пусть сейчас бегут, – сказала Арина, глядя вслед удаляющимся Антоше и Зое, – наблюдение за ними продолжается. И если