Навьи сказки. Часть 1. Веснянка. Анастасия Яковлева-ПомогаеваЧитать онлайн книгу.
бицепсами, а другая дистрофичная, как у паралитиков.
– Девочки тоже перед этими произведениями искусства слегка зависли. Но Крыс им тут же стал рассказывать о примитивизме, о «Митьках». Видел бы ты, как они ротики, лапочки, открывали.
– Ну, хоть не зря съездили?
– Хотел бы я тебе сказать, что не зря. Нам хозяин базы всю малину испортил. Взял втридорога, а потом просто исчез. Культурный такой. Решил, по-видимому, не мешать. Но ворота при этом запер. Мы – на волю, а вокруг – сетка. Заборчик такой, как в детских садиках. Пришлось перелезать. Такси вызвать нереально. Никто в такую глушь не едет. Выбрались кое-как на проселочную дорогу. Кругом домики одноэтажные. Маршруток никаких. Да и вообще машин. Куда идти? Где, блин, хоть то Таирово? Где, блин, хоть какие-то асфальтированные дороги, которые к дому приведут? Мы пьяны в дупель. Девочки на каблучках стараются выглядеть презентабельно. Смотрим – едет фара. В темноте не видно. Отчаявшийся Крыс бросается фаре наперерез. Остановить ее. Прямо на дорогу. Фара проезжает мимо, даже не притормаживая. И тут мы видим, что это – милицейский «бобик». Прикинь?
– Круто. Вы настолько были пьяны, что полицейский «бобик» тормозили?
– Да, вот это, тебе хочу сказать, нам повезло. Мы потом кое-как выбрались.
– А девочки?
– Проводили их, конечно. Но они теперь на звонки не отвечают. Не знаешь почему?
– Обломались девочки насчет развлечений.
– Ты что?!! Такую развлекуху им больше никто не устроит.
Ржавая крыша, поклеванный мастером Время кирпичный парапет замка-больницы. Солнце… солнце будет везде, но только не здесь. Узкие глаза окон. Чешуйки кирпичной кладки. Оттенки от почти красного до фиолетового. Греется дом на солнце целый день, но внутрь тепло никак не просочится. Хлопают окрашенные десятками слоев белой краски больничные двери с плоскими засовами. Ходит по черному ходу людская печаль. Выглядывает робко из-за углов-переходов надежда. Терпкий запах спиртовых настоек и чего-то сладкого, чем окуривают помещения: от холеры, гриппа? Почему бы и не от чумы? Атмосфера подобающая. Сейчас появятся в больничных коридорах фигуры в длинных плащах и масках-клювах. Хочешь – не хочешь, а возвращаться в палату, в чужой дурной сон придется. Вот и ты, друг, покинешь:
– Ладушки, братан. Думаю, скоро свидимся. Дианка, кстати, твоя звонила.
– Даже не продолжай…
Так и докурили. На том и простились.
***
После ухода Юрка Алекс долго сидел один на кирпичном парапете. Весна отсюда казалась не столь больничной, а Одесса вообще была похожа на Неаполь или Париж. Сидишь один: без проблем, без привязанностей. А люди? Там где-то они. Внизу. Не доберутся до тебя со своими претензиями, вопросиками. Пытками изобразить, что им не все равно. Ага. Но вдруг возникло чувство беспокойства. Затем – страха. Затем – какой-то смутной надежды (на что? – самому неясно). Желания. Какой-то подспудный инстинкт ему говорил – ищи. Дальше – больше: ищи, не то больше не найдешь. И, наконец, ищи, иначе погибнешь. Подчинившись этому инстинкту, Алекс спустился в больничное отделение,