Где дали безбрежные… Роман. Лидия БормотоваЧитать онлайн книгу.
то, что не дано другим, наклон головы, не по-детски спокойная уверенность. Только лицо, прежде бледное, с заострёнными скулами и подбородком, теперь было загорелым, румяным и светилось изнутри необъяснимой жизненной силой. Он протянул Артёму кулачок и разжал перепачканные в золе пальчики. На ладони лежал красноватый камень в мелкую золотисто-белую крапинку. И вдруг над головой прогремел выстрел. Невысокие сопки с густыми островками елей повторили эхом и унесли дробящийся и затихающий вдали звук. На белой рубашке Ванечки быстро расцветало ярко-красное пятно. Он улыбался и тихо оседал на песок. Артём рванулся подхватить его, ударился головой о спинку кресла и открыл глаза. Отлетевший сон казался реальнее происходящего вокруг, и руки ещё хранили тяжесть падающего братишки.
Никому на свете, даже Стаське, Артём не признался бы, что чувствует брата живым, хотя выплакал все слёзы, видя, как вырастает холмик на его могилке. Этого невозможно было ни объяснить, ни понять. Ванечку он чувствовал всегда рядом, мысленно говорил с ним и знал совершенно точно, что не сам придумывает за брата ответы, а слышит его, и ответы удивляют взрослой основательностью, такое Артёму и в голову бы не пришло. Иногда ощущение присутствия было так остро, что неодолимо хотелось обернуться… Он знал: так мучает его больная память, незаменимая утрата. И всё же…
Глава 11
Живой камень
У каменной гряды, уходящей заснеженными вершинами в серые рваные клочья туч, остановились люди. Четыре охотника, одетые в кожаные штаны и меховые безрукавки, изрядно вымокшие под недавним ливнем, казались очень похожими. Одна женщина кроила шкуры и шила одежду всем четверым, вымачивала в кобыльем молоке, а потом растягивала на камнях и сушила на жгучем солнце жилы горных козлов, чтобы шнуровка, стягивающая на груди рубашки и кожаные штаны по бедру, была упругой и крепкой. Старший охотник, перешагнувший сороковую веху, как называли старейшины племени полный круг в природе – пробуждение земли, цветущий срок, медонос, срок долгих ночей, был крепким мужем с широким разворотом плеч, сплетённый из железных мускулов, которые не могла скрыть одежда, с серебряными нитями в длинных чёрных кудрях и окладистой густой бороде. Синие глаза на смуглом обветренном лице походили на ожившие драгоценные камни, оправленные в строгую бронзу. Он опустил у ног увесистый мешок и кивнул молодым спутникам, чтобы они последовали его примеру. Статные юноши, видимо, погодки, с готовностью сбросили заплечные мешки. Молодая сила всё же уступала отцовской выносливости и соразмерности движений, чуть заметная медлительность и осторожность поступи выдавали их крайнюю усталость. Только жаловаться они не собирались. Каждый мечтал стать таким, как отец, лучшим охотником племени, самым ловким в состязаниях, которые устраивали старейшины с пробуждением земли, чтобы воины и охотники в противоборстве вернули телу проворство и гибкость, утраченные за срок долгих ночей, разогнали