Асы немецкой авиации. Йоганн МюллерЧитать онлайн книгу.
его пикирующие бомбардировщики. Он захватил с собой на встречу с Гитлером своего стрелка. Рудель потребовал, чтобы Хенчеля наградили Рыцарским Крестом, иначе он не полетит. В результате Рудель получил Мечи, а Хенчель – Рыцарский крест.
После того, как были вручены награды, нас пригласили на ужин вместе с Гитлером и несколькими офицерами его штаба. Гитлер был очень серьезным и редко смеялся, но это было после того, как мы потеряли Сталинград и 6-ю армию, а также фронт в Северной Африке. Я сражался во время Курской битвы, и эту битву мы тоже проиграли, хотя очень надеялись на успех. У нас было много побед, но противник все равно превосходил нас в числе.
Гитлер расспрашивал нас о наших частях, семьях, откуда мы родом, уточнял наше мнение о положении на фронте. Я был более чем сдержан, но Рудель обсуждал это так, словно речь шла о великом крестовом походе, что меня сильно удивило. Я еще больше удивился, когда понял, что фюрер наслаждается этой беседой, словно поражения можно было отвратить с помощью этого человека. Это становилось интересно. Я вспоминаю, что многие другие говорили о Гитлере после встречи с ним, и многие придерживались того же самого мнения. В конце концов нас угостили кофе, который мы пили с Гитлером наедине, и после недолгой беседы мы улетели назад в свои части.
Я помню, как Хартман получил новый истребитель, взлетел и практически сразу же вернулся. Он заявил, что обнаружил проблему. Я не поверил и решил взлететь на этом истребителе сам. Едва я оторвался от земли, как мотор взорвался, и я приземлился. Больше я никогда не сомневался в его словах. Затем Хартман пропал на некоторое время, и мы решили, что его взяли в плен. Но через несколько дней мне позвонил офицер СС и сообщил, что Хартман у его солдат. Это было хорошей новостью, потому что механик Хартмана Мертенс без разрешения отправился на его поиски. Я решил не наказывать Мертенса, когда он вернулся. Механик выглядел совершенно раздавленным, такие тесные узы между людьми и делали нашу эскадру великой.
С нами вместе воевали словаки и хорваты из 13-й и 15-й эскадрилий. Они были хорошими пилотами, но уступали русским, поэтому через пару лет Гитлер приказал нам больше не действовать вместе с ними. Они казались ему ненадежными, хотя многие сражались до последнего дня войны. Это были отважные парни и хорошие пилоты, поэтому я чувствовал себя виноватым перед ними. После войны им некуда было возвращаться. Они оказались одинокими в этом бескрайнем жестоком мире.
Однако у нас возникла новая проблема. Эти типы из гестапо снова явились на аэродром, когда мы находились на Украине. Они пришли ко мне, как к командиру, и сообщили, что хотят допросить двух летчиков. Я сказал, что они спятили, однако они настаивали. Позднее мне сказали, что их машину использовали как туалет, а на заднее сиденье подбросили дохлую собаку. Я вызвал пилотов, однако они ни в чем не сознались. Впрочем, я знал, что в этом замешаны Штайнхоф, Крупински и Ралль. Я изо всех сил старался не смеяться, когда гестаповцы рассказывали мне о происшествии. Я только сказал