Местечко под солнцем. Галина ПолынскаяЧитать онлайн книгу.
но сегодня мне, видать, в честь истерики всё прощали и ни на что не обижались.
– Разумеется, сейчас расскажу.
Луната принялась убирать посуду, время от времени ободряюще мне улыбаясь, а Божедар не забывал подливать наливки. Когда супруга ушла на кухню, Божедар шепотом попросил сигарету.
– При ней не хочу, – пояснил он, торопливо прикуривая, – не одобряет.
– Понятно, – заговорщицки подмигнул я. – Какая же она у вас красивая и светится, как лунный камень. Очень, очень эффектно! А если в черное платье одеть да волосы распустить, вот вам и булгаковская Маргарита… У плиты стоит, птеродактилей жарит! Умереть можно от недоумения.
– Наливки подлить?
– Конечно. Себя-то не забывайте.
– Божедар, ты куришь, что ли?! – донеслось из кухни.
– Что ты, дорогая, это Игорь!
Глубоко затянувшись, он с сожалением затушил окурок в небольшой серебряной мисочке, приспособленной под пепельницу, на её боку виднелся царский герб николаевских времен.
– Так кто живет тут… из необычных? – решил я вернуть разговор на интересующую тему. Да и поднапился уже прилично. – Вкусные шашлыки из пальцекрылов?
– Очень, завтра можно организовать вечерком, если хотите.
– А маринуете чем?
– Уксусом.
– Это, конечно, да… Так, а о жителях?
– Такие, как вы сказали, из необычных, в пятом доме живут – Паола с Марком. Паола – пианистка, озерная душа… ну, вы понимаете, а Марк – вампир.
– В смысле?
– Не так чтобы летать и всех кусать, просто так вампир.
– Как просто так?
– Ох, не знаю, как объяснить. Розик сушит кровь пальцекрылов, потом отдает порошком, и Марк его заваривает по утрам, как растворимый кофе.
– Дневной свет нормально переносит?
– А что с ним должно случаться?
– Насколько я знал, вампиры не переносят дневного света и ведут исключительно ночной образ жизни.
– Беллетристика. Еще здесь живет Герман, он русалка.
– В смысле?
– В прямом. Правда, он не русалкой на самом деле называется, но так привычнее звучит. Вообще много кто проживает, да поселенцев с Большой земли семь человек наберется…
А я уже клевал носом, разморенный впечатлениями и наливкой. Смутно помню, как проводил меня хозяин дома в уютную комнатку, уложил на кровать с высокими подушками, и все исчезло, словно некто одним движением стер разноцветную картинку огромным ластиком.
Вечером я оделся парадно. Хоть гардеробец оказался и не богат, но, к счастью, захватил щегольскую пеструю рубашку, привезенную в подарок Дондерфером, кажется, с Гаваев. Надев серые джинсовые брюки, ни разу до этого не надеванные – слишком мальчишескими они мне казались, – да летние дырчатые туфли, я причесался и, чувствуя себя молодым и стильным, вышел из комнатки. Кстати сказать, о комнатке: небольшой, уютной, с окошком, распахнутым в вечернее небо… Надо как-то упросить хозяев, чтобы разрешили мне пожить здесь… подольше!
Луната нарядилась в длинное