Стеклянный меч. Виктория АвеярдЧитать онлайн книгу.
выйти вслед за братом в коридор. Килорн остается; он по-прежнему молчит, прислонившись к стене, словно хочет провалиться сквозь нее и исчезнуть.
– Поешь? – спрашивает мама и копается в крохотном шкафу. – Если ты голодная, у нас кое-что осталось от вечернего пайка…
Хотя я уж не знаю сколько ничего не ела, я качаю головой. Я так измучена, что думать не могу ни о чем, кроме сна.
Гиза смотрит на меня, прищурив свои ясные глаза, и все понимает. Она отбрасывает с лица прядь густых рыжих волос цвета нашей крови.
– Тебе надо поспать.
Она говорит так убежденно, что я забываю, кто из нас старшая сестра.
– Дайте ей отдохнуть.
– Ну конечно. Ты права.
И вновь мама тянет меня за собой, подняв со стула, и подводит к кровати, на которой лежит больше подушек, чем на других. Она нянчится со мной, возится с тонким одеялом, сама делает все необходимое. У меня хватает сил лишь на то, чтобы следовать ее указаниям. Я позволяю ей подоткнуть одеяло – мама никогда не делала этого раньше.
– Ну вот, деточка, спи.
«Деточка».
Я уже давно не была в такой безопасности, меня окружают люди, которых я люблю больше всего на свете, но тем не менее мне как никогда хочется плакать. Но ради них я сдерживаюсь. Сворачиваюсь клубочком и рыдаю в одиночестве, мысленно, чтоб никто не видел.
Вскоре я задремываю, несмотря на яркий свет над головой и тихие разговоры. Слышится низкий голос Килорна – теперь, когда я ушла со сцены, он вновь заговорил.
– Присмотрите за ней. – Это последнее, что я слышу, прежде чем погрузиться в темноту.
Где-то ночью, между сном и бодрствованием, папа берет меня за руку. Не для того, чтобы разбудить, просто чтобы подержать. На мгновение мне кажется, что это сон, что я – в камере под Чашей Костей. Что наше бегство, арена и казнь были кошмаром, который я должна вскоре пережить вновь. Но рука у папы теплая, узловатая, знакомая, и я крепче сжимаю ее. Он настоящий.
– Я знаю, что такое убить человека, – шепчет папа, глядя вдаль.
Его глаза – две крошечные точки света в темной комнате. Папин голос звучит непривычно, как будто сам он в эту минуту стал другим человеком. Солдатом, который слишком долго выживал в недрах войны.
– Я знаю, как это действует…
Я пытаюсь заговорить. Несомненно, пытаюсь.
Но вместо этого выпускаю папину руку и уплываю в темноту.
Наутро меня будит едкий запах соли. Кто-то отворил окно, впустив в комнату прохладный осенний ветер и яркий солнечный свет. Буря закончилась. Прежде чем открыть глаза, я даю волю воображению. Подо мной моя старая кровать, ветер долетает с реки, и решать нужно только, пойти или не пойти в школу. Но утешения в этом немного. К той жизни, хоть она и была проще, я бы не вернулась, если бы смогла.
У меня есть дела. Я должна позаботиться о списке Джулиана, начать подготовку к этому масштабному предприятию. И если мне понадобится Кэл, кто посмеет отказать? Если на кону – спасение многих жизней от петли, кто скажет «нет»?
Что-то подсказывает мне, что, например, человек с кровавым глазом. Но я отгоняю эту