Деградация международного правового порядка? Реабилитация права и возможность политики. Билл БаурингЧитать онлайн книгу.
критических правовых исследований и прочих теорий международного права так называемого нового течения «имплицитную теорию социального мира, идеалистический конструктивизм»107, в которых международное право иногда изображается как унаследованный от прошлого «ограничивающий миф» или где структуры повседневности, такие как международное право, считаются «наносными идеями». По мнению Мьевиля, это ставит в привилегированное положение «(да еще какое!) абстрактные концепции по отношению к конкретно-историческому контексту, в котором распространяются определенные идеи». Мьевиль решительно отстаивает «классическую» версию марксизма108. Так уж получилось, что я с ним согласен. Однако, как объясняет Мьевиль, Пашуканис утверждает, что логика товарной формы есть логика правовой формы. При товарном обмене, далее, «каждый товар должен быть частной собственностью его владельца, который можно свободно обменять на другой… Поэтому каждый участник обмена должен быть, во-первых, владельцем частной собственности и, во-вторых, формально равным другому участнику или участникам. Без этих условий происходящее не было бы товарным обменом. Правовая форма – это необходимая форма отношений между этими формально равными владельцами меновых ценностей»109. По Мьевилю, право призвано служить в качестве «определенной формы общественного регулирования… Эта форма – право, которое отличается абстрактностью, которое основано на равенстве своих субъектов и которое обладает всепроникающим характером при капитализме»110. Мьевиль с одобрением ссылается на мысль Пашуканиса, «что частное, а не публичное, право является „первичным правовым слоем“. Остальная часть юридической надстройки может рассматриваться как по существу производная от него»111.
На самом деле Пашуканис говорит куда больше, его рассуждение звучит следующим образом:
Но в то время как цивилистика, имеющая дело с основным первичным правовым слоем, широко и уверенно пользуется понятием субъективных прав, в теории публичного права применение этого понятия порождает на каждом шагу недоразумения и противоречия. Поэтому система гражданского права отличается простотой, ясностью и законченностью, в то время как теории государственного права изобилуют натянутыми, искусственными, односторонними до уродливости построениями. Форма права с ее аспектом субъективной управомочности рождается в обществе, состоящем из обособленных носителей частных, эгоистических интересов112.
Очевидно, что Пашуканис был знаком с работой «К еврейскому вопросу» Маркса, и стоит сказать, только что процитированный фрагмент очень напоминает то, что Маркс говорил о «правах человека»:
Ни одно из так называемых прав человека не выходит за пределы эгоистического человека, человека как члена гражданского общества, т. е. как индивида, замкнувшегося в себя, в свой частный интерес и частный произвол и обособившегося от общественного целого113.
В следующем же
Miéville (2004).
Miéville (2005).
Miéville (2005) p. 78.
Miéville (2005) p. 79.
Miéville (2004) и (2005) p. 86.
Пашуканис (1927) с. 56–57.
Маркс, Энгельс (1955) с. 401–402.