Улыбайся, babe! Это ещё не всё!. Мария КоротаеваЧитать онлайн книгу.
нравилось наблюдать за тем, с какой завистью на меня смотрят одноклассницы. Сергей имел авторитет среди своих друзей, так что коктейль эмоций от общения с этим брутальным красавцем, которого боялись и уважали, сделал своё дело, и наш детский лепет на переменах перерос в love story.
Нам хотелось проводить вместе как можно больше времени. Приходя домой, я не садилась за уроки, а хваталась за телефоны и бежала звонить ему. Эти разговоры могли длиться часами. Я продолжала заниматься фигурным катанием, но если во время тренировки его не было на трибуне, то всё проходило со знаком «минус» и, конечно, не радовало моего тренера. Такая же ситуация была, если мы не успевали видеться между моими уроками по испанскому и английскому. Времени на приготовление домашнего задания оставалось всё меньше, но сначала это было не критично и не так заметно.
Я никогда не была отличницей, да и, пожалуй, даже хорошисткой в школе. Отметки мои перескакивали с четвёрки на тройку, пятёрки были такой же редкостью, как балерина в «МакДональдсе». Но безнадёжной учителя меня никогда не считали. Я могла хорошо учиться, большой потенциал и сообразительность спрятать невозможно, я просто ленилась, и результат моей лени был наглядно виден в школьном дневнике. Когда настала пора свиданий и любовных переживаний, то ситуация с моей учёбой стала просто катастрофической!
Началось всё с математики. Формулы и уравнения не вписывались в мой список забот. Потом учитель химии пожаловалась моему классному руководителю, что за последнюю контрольную работу я получила тройку с минусом. Великий химик Менделеев, который родился в нынешней, Тюменской области, не порадовался бы моим успехам в решении задач. До государственного экзамена оставался всего год, а я всё дальше и дальше уходила за линию, когда догонять сверстников пришлось бы на летних каникулах.
Мама часто пропускала родительские собрания, но не в этот раз. Её настоятельно попросили явиться в школу. Зная, как она относиться к собраниям, я не переживала. Чаще всего после встреч с учителями и другими родителями она приходила со словами: «Маша, как ты с ними учишься? И тебе приходится выслушивать этот тоталитарный бюрократизм? Боже! А эти мамаши, они же всё делают как написано в книге правил? Неудивительно, что у них всё плохо с воображением». Но не в этот раз. Вернувшись домой, она молча прошла мимо меня и направилась прямиком в кабинет моего отчима, который находился на третьем этаже, подальше от детских спален и гостиных. Кажется, запахло жареным. Она впервые решила применить тяжёлую артиллерию и пересказала ему точь-в-точь слова моего классного руководителя.
Утром следующего дня Дима жёстким и спокойным голосом выставил мне условия. Отныне я должна была показывать ему лично все выученные уроки, прекратить встречаться с подружками по выходным, пока мои оценки не изменятся, забыть о многочасовых телефонных разговорах, за которые ему приходили большие счета, начать ложиться спать в адекватное время, и чтобы никаких