Из Забайкалья с приветом. Александр Валентинович КуревинЧитать онлайн книгу.
правде сказать, я остался доволен собственным кратким, внятным докладом, но только не подполковник. Он покивал головой с таким видом, будто ему горько, что боец несет чушь.
– Что стены и проводка! Там человек погиб, так? Вот об этом мне скажи. Как это вышло?
Подавив желание сказать: «А я откуда знаю?» – ответил:
– Следователь военной прокуратуры говорит, что столяр сгорел потому, что нюхал клей, потом закурил, потерял сознание. От непотушенного окурка случился пожар.
– Что столяр делал?! – Подполковник и тут не оценил моего ясного ответа, без «беканья» и «меканья», понравившегося мне самому. Он смотрел так, будто это я лично угостил клеем столяра Длинного, которого на самом деле ни разу при жизни не видел, а когда тому захотелось покурить, поднес спичку и отчалил. Подполковник матерно выругался.
– Бардак развели! Не мастерская, а притон какой-то! Доски для палаток кривые сделали, бруски разной длины!.. – припомнил он что-то свое. Старший лейтенант Хотабин, мне кажется, должен был в этот момент испытывать личную ответственность за гибель столяра Оболенова по прозвищу «Длинный». Теперь пауза подполковника затянулась еще больше. Сержант Ермачев выглядывал из-за спины Хотабина с выражением превосходства на кукольном лице. «Я бы сумел навести порядок», – казалось, готов он сказать. «А малыш не прост, – подумал я. – Вероятно, не зря сержанта получил».
Подполковник после своей большой подполковничьей паузы еще раз покачал головой с видом глубокой печали от бездарности подчиненных и спросил Хотабина обо мне:
– Так, что он может делать?
– Морзянку принимает, – сказал Хотабин.
– Еще бы он после учебки связи морзянку не принимал! – воскликнул подполковник.
«Вовсе не обязательно, – мог бы я возразить ему. – Если нет музыкального слуха, можно принять лекарство, или на грудь, а морзянку не получится. В военкомате об этом почему-то не думали, отправляя в учебку связи кого попало».
– Мне надо, чтобы он плакатным пером писал! – услышал требование.
«Ишь, чего захотел! – продолжил я свой внутренний диалог с подполковником. – А краковяк вам на подоконнике не станцевать?!» Забавляло, что подполковник беседовал со старшим лейтенантом так, будто сам я вроде пуделя. Смотрю преданными глазами, но высказаться не умею. Хотя, казалось бы, только что доказал обратное.
– Смелков, ты умеешь писать плакатным пером? – спросил меня Хотабин. Я мог бы ответить, что способен даже нарисовать плакатным пером их с подполковником совместный портрет в обнимку, хотя в жизни такое себе трудно представить. Но, не успел ответить ничего.
– М-м-м! – подполковник раздраженно замычал. – Раньше надо было выяснять! – буркнул.
– Когда же раньше, товарищ подполковник? – робко возразил старлей. – Его же Бохан сразу забрал.
– Забрал! – передразнил капризный малыш с седыми висками и не по росту большими звездами на погонах. – У вас ракетный комплекс