Когда заговорят камни. Александр Алексеевич КолупаевЧитать онлайн книгу.
человечества, на Земле были и другие цивилизации, это вещица принадлежит им. Не верьте в то, что они все погибли. Вы – это мы! Всё у вас будет хорошо! – она махнула мне рукой.
Развернулась и пошла по дорожке аллеи. Не знаю, почему я тогда не догнал её?
Не знаю….
Забыть, чтобы вспомнить
Я торопился. Хотя я всегда предпочитаю водить автомобиль осторожно, лучше не добирать по скорости миль двадцать в час. Вот и сейчас, двигаясь по скоростной трассе Берлин – Штеглиц, не особенно нажимал на акселератор своего серебристого «Вольво». Предписывающий знак на въезде автобана разрешал движение со скоростью восемьдесят миль в час, но стрелка спидометра не переваливала за отметку шестьдесят.
Но я – торопился.
Когда ещё выпадет такой шанс?
Полчаса назад, мой телефон, мелодичным звоном оторвал меня от дел. Увидев от кого этот звонок, я, немного растерялся и мой голос предательски дрогнул:
– Алло, я вас внимательно слушаю!
– Генрих, не могли бы вы подъехать ко мне? – этот слегка треснутый от старости голос, я бы узнал из тысячи! Да кто из пишущей братии не знает Блюмгарта?
Слегка лысеющий толстячок – «папаша Блю», как за глаза мы называли владельца самой известной киностудии страны, был богат.
Богат до неприличия!
И почти в такой же мере скуп. Нет, о его скупости не ходили анекдоты, но вся творческая богема знала, что любой цент, затраченный им, всегда обернется десятью, а порой и целым евро!
Получить такой звонок, да еще от «папаши Блю» – это стоило многого!
И стоимость эта, выражалась не только в контракте с приятным количеством нулей в сумме гонорара, но и славе. Именно в этой капризной даме, так сейчас я нуждался!
Поэтому, усилием воли взяв себя в руки, и как можно более безразличным голосом, я, откликнулся навстречу новому повороту судьбы:
– Готлиб Робертович, если вы сообщите время и место встречи, я отложу все дела и непременно буду! – и пусть в моем кармане наличности немногим более, чем у сторожа нашей кирхи в воскресный день, мой голос не выдал нечаянной радости, теплой волной поднимающейся к сердцу.
Получить персональное приглашение на встречу с таким человеком, все равно, что ухватить фортуну за её сверкающий шлейф.
– М – м – м… – пожевал губами Блюмгарт, – старею, наверное! Давай через час, у меня на вилле. Восьмидесятый километр автобана Берлин – Штеглиц.
– Выезжаю – я старался быть как можно лаконичным.
– Там, справа, указатель. Как подъедешь, назовешь свою фамилию, тебя пропустят.
– Хорошо! – это я уже стоя, торопливо запихивая листы последней рукописи, в видавший виды портфель. Сколько раз, жена, ворчливо пеняла мне по поводу этого портфеля! Даже купила новый, но я человек, в общем-то, не суеверный, а тут уперся – верил, что именно листы рукописей, положенные в этот портфель, чудным образом обретают свои новые мысли. А мне только остается перехватить их и закрепить на бумаге черной вязью строчек принтера.
Ох, уж