В лабиринтах убийств. Лера ЛеонтьеваЧитать онлайн книгу.
ильной стороной, но фокус был в том, что именно эта сторона как раз и была самой неправильной. Тем не менее, любовные страсти не мешали им всем тесно дружить.
Убийца протянул руку и вытащил из-за стекла еще одно выцветшее фото. Вот они – главные лица: А и Б. И их непутевый детеныш. Первой погибла Б, причем так, что убить ее мог любой из оставшейся четверки. Именно Б знала их самый главный секрет, потому что сама его и придумала. После того, как в его руки попало то письмо, Убийца сразу сообразил, к какому секрету он прикоснулся. Теперь задача заключалась в том, чтобы понять, кто из оставшихся тоже знал, опередить его и завладеть первым. Но есть еще номер шесть, тот, кто по-дурацки путается под ногами и становится у него на пути. Но он не знает, что ждет каждого, кто осмелиться ему мешать…
Первая смерть
…В жизни каждого из нас происходят иногда события, которые круто меняют привычный распорядок. Все в этой запутанной истории могло не произойти или сложиться иначе, романтическая история – обуглиться не разгоревшись, никакого нового убийства бы не было, а то давнее, – так и осталось нераскрытым. Но цепь случайностей наслоилась друг на друга как некие смертельные раскопки, где каждый вскрытый слой ведет к новому витку нераскрытых тайн и непонятных смертей, и числа их не счесть …
«Органами Комитета государственной безопасности при Совете Министров за проведение подрывной антисоветской деятельности на территории республики арестован турист из капиталистической страны. На допросе арестованный показал, что по заданию зарубежных вражеских националистических центров, связанных с разведками империалистических держав, во время своего визита в СССР встречался и обменивался информацией с несколькими гражданами нашей страны. Также он передал своим собеседникам инструкции и валюту для проведения антигосударственных акций. Ведется следствие». На экране возник диктор в строгом костюме и звучным голосом произнес: «Отчет о пресс-конференции закончен». Изображение исчезло, черно-белый экран замигал полосами, показалась настроечная таблица.
В комнате повисла мертвая тишина. Никто из присутствующих не решался заговорить первым. Наконец раздался голос одного из гостей – высокого мужчины с густой шапкой черных волос и «запорожскими» усами:
– Ну что ж, будем считать, что светлая полоса нашей жизни, похоже, закончилась. Начинается темная, и боюсь, продлится она вечно. – Он достал из кармана спортивной куртки трубку и стал раскуривать, руки, державшие спичку, заметно дрожали.
Сидящая на кушетке женщина в белой блузке, отделанной народным орнаментом резко встала, направилась к телевизору и крутанула рычажок. Изображение погасло. Женщина подошла к окну. Ее высокая статная фигура отбрасывала длинную тень:
– Ничего еще не известно. Если будем держатся одной линии и молчать, ничего они не найдут. – Она нервно поправила растрепавшуюся копну светлых волос.
– Но всё-таки не мешало бы принять меры и надежно обезопасить все ценное, – подал голос другой из присутствующих, мужчина средних лет с худым изможденным лицом и длинными волосами, зачесанными назад.
– Да как они смеют! Ведь это все наглая ложь! Ведь мы ни на кого не работаем, а только для людей… – взволнованно воскликнула миниатюрная блондинка, нервно отбрасывая длинные светлые волосы со лба.
– Прекрати, – резко оборвала ее последняя из гостей, интересная брюнетка с конским хвостом, ровесница первой девушки. – Все всё знали, все этого ожидали. Единственное, что мы можем предпринять в этой ситуации, – надежно спрятать все, что нас компрометирует и положиться на судьбу.
…В те далекие времена, когда Город утопал в каштанах, а через Днепр только протянули мост метро, задорная студентка журфака стала бывать в одной шумной кампании, в гостеприимной квартире на улице Пушкинской, прямо напротив университета. Девушка обожала сцену, особенно современные постановки, планировала стать театральным критиком. В общем, жила как все молодые люди в то время, любила танцевать твист и шейк, только слушала при этом заграничное радио и вела дневник.
На дворе стояли шестидесятые. Оттепель! Из подвалов и коммуналок народ переселялся в «хрущевки». За ними весело поднимались блочные девятиэтажки, гордо заслоняя монументальные «царские» дома. Народ одевался ещё довольно скромно, но сквозь ватные пальто и кирзовые сапоги все увереннее вылядывали смелые мини-юбки, брюки-дудочки и легкомысленные косынки. Страна успешно осваивала космос и помогала развивающимся народам, сбросившим колониальное иго. Большинство людей отлично помнили войну, ветераны ещё совсем не старые. И все вдруг почувствовали, что они живы, что жизнь прекрасна и удивительна!
Развенчан культ личности! Открыто окно в иной мир! Все можно, все счастливы! Молодежь, не знавшая войны, стремилась к обновлению всего: свободы, творчества, национальных особенностей. Сборники поэзий расхватывались мгновенно, выступления молодых поэтов собирали полные аудитории, их стихи заучивались наизусть. Выставки народного и современного искусства привлекали массу посетителей, как и концерты фольклорной музыки – все национальное принималось с энтузиазмом.
Поэтому,