Сердце, которое помнит. Ян-Филипп ЗендкерЧитать онлайн книгу.
брали их с собой на базар, и те ползали на животе среди гор моркови и картофеля. Покупательницы носили детей за спиной или держали на руках. Женщины хлопотали над детьми: кормили их, пели песенки и укачивали.
Я смотрел на них, и мне опять стало грустно. Я бесцельно бродил от лотка к лотку. Больше всего мне сейчас хотелось вернуться домой, к дяде, и улечься рядом с ним на кушетку. Но вчера он просил купить чая и пачку чирут[3]. Еще я купил яиц и овощей на обед, немного выпечки, а также два букета желтых и белых хризантем для домашнего алтаря. У торговки сластями я купил дяде два куска молочного кекса. Он меня об этом не просил, но я знал, как У Ба любит эти кексы. Погрузив купленное на багажник велосипеда, я поехал к Ко Айе Мину.
Его контора находится на боковой улице, неподалеку от рынка. Над дверью красуется вывеска: «Приключенческие туры с Аароном». Он называет себя Аароном, опасаясь, что иностранцам будет не запомнить его бирманское имя. Он работает гидом, то есть получает деньги за то, что водит людей по разным местам. Как-то я спросил его, что это за непонятная работа такая – водить иностранцев – и почему ему за нее платят. По-моему, таким делом надо заниматься бесплатно; просто чтобы с кем-нибудь подружиться. Или помочь тому, кто заблудился. Он ответил, что его работа называется «туризм», и добавил, что я, наверное, еще слишком мал и не понимаю особенностей взрослого мира.
Для меня и сейчас загадка: ну какие могут быть приключения, когда бродишь по Па-О, Карену, Дану или Палонгу? Так называются деревни вокруг Кало. Однако в сухой сезон сюда приезжают толпы иностранцев, и K° Айе Мин бывает очень занят. Он работает практически без выходных, и мы с ним почти не видимся. Зато в сезон дождей туристов немного. Тогда Ко Айе Мин просто сидит в своей конторе, и времени у него предостаточно. Мы играем в шахматы или говорим о футболе. Своих детей у него нет, поскольку он не женат. До недавнего времени у него была подруга, но не местная. Она жила где-то возле Манадалая. Знакомить родителей с Ко Айе Мином она не хотела и просто иногда приезжала в Кало. В такие дни K° Айе Мину становилось не до меня. Но я не жаловался. Надолго она не задерживалась, а с какого-то времени вообще перестала приезжать.
Ко Айе Мин мне как брат, хотя он намного старше. По-моему, ему лет тридцать. Но разница в возрасте нам не мешает. У нас хватает тем для разговора, а если мы не настроены говорить, как сегодня, можно просто молчать вместе.
Он точно знает, о чем можно меня спрашивать, а о чем нельзя. Думаю, есть люди, которые знают об этом сами, и им даже не надо говорить.
Ко Айе Мин ни разу не спросил меня о матери.
Он ни разу не упомянул про мой шрам.
Не то что ребята и учителя в школе. Мой шрам – темно-красного цвета, шириной со спичку. Он тянется от левого уголка рта почти до уха. У Ба думает, будто я редко его вижу, поскольку у нас дома нет зеркал. Дядя ошибается. Я вижу шрам каждый раз, когда кто-то смотрит на мое лицо.
Иногда внутри шрама возникает тянущее ощущение. И тогда я знаю: погода будет меняться.
В другие дни он вдруг начинает болеть