Конфидентка королевы. На службе Ее Величества. Софи НордьеЧитать онлайн книгу.
охрипшими глотками для поддержания ярости, сливались для шевалье в неясный жуткий вой. В смотровой щели его шлема мелькали лишь безликие железные всадники. Но когда очередная лошадь, потеряв седока, в смертельном ужасе проносилась у него перед глазами, а залитый кровью клинок хуже слушался, Габриэль понимал, что убивает жестоко и всерьез. Иначе эти стальные воины убьют его.
Похмелье и чрезмерный апломб сыграли с королем Педро злую шутку – его зарубили северяне, после чего в арагонских рядах начались паника и бегство. Попытки Раймона Тулузского остановить бегущих ни к чему не привели, и он со своими воинами вскоре покинул место сражения. Бойцы Монфора еще долго преследовали и безжалостно убивали разбегавшихся пехотинцев, многие из которых нашли свою смерть в холодных водах Гаронны[31].
Битва закончилась ошеломительной победой северян. Пыль, поднятая до небес, медленно оседала на землю, которая стонала, словно живая. Сильные мужчины, захлебываясь болью, в последней надежде призывали маму, и им вторило надрывное ржание искалеченных лошадей.
Спотыкаясь от изнеможения и ведя в поводу измученных коней, по самый круп залепленных бурой грязью, обессиленные воины сходились к знамени барона де Монфора. Возвышаясь над остальными, Симон устало опирался на меч и вытирал пот, заливающий глаза. Он отдал приказ немедленно разыскать тело арагонского монарха – главное доказательство его торжества, – дабы воздать ему королевские почести. Ожидая, когда его распоряжение будет исполнено, де Монфор осматривал измученных рыцарей, залитых своей и чужой кровью, многих хвалил, кому-то обещал особое вознаграждение. И вдруг заметил д’Эспри.
– Габриэль, подойди ко мне! – крикнул барон и, дождавшись, когда тот к нему приблизится, торжественно продолжил: – Весь прошедший год я наблюдал за тем, как ты сражаешься, а сегодня, увидев в бою, понял: мне больше нечему тебя учить. Преклони колено.
После битвы у Габриэля еще гулко стучала кровь в ушах, а понимание важности происходящего его просто оглушало. Он стянул с себя подшлемник и медленно опустился на одно колено. Мокрые от пота волосы облепили его взволнованное лицо.
– Во имя Господа посвящаю тебя, Габриэль д’Эспри, в рыцари. Будь всегда благочестив и доблестен! – Симон увесисто хлопнул новоявленного рыцаря по широкому плечу в знак того, что это последний удар, который тот оставит без ответа.
Барон смертельно устал, однако от его хлопка рослый шевалье все же покачнулся.
– Во имя Господа! – только и смог произнести Габриэль, осенив себя крестным знамением.
Поднимаясь с колена, он улыбался и часто моргал, чтобы скрыть бушевавшие в его груди эмоции. Свершилось самое важное событие в жизни благородного мужчины! Отныне он будет гордо носить меч на поясе, а не притороченным к седлу.
– Монжуа! Сен-Дени! – вырвался боевой клич из сотни мужских глоток.
Амори де Монфор бросился обнимать своего друга и оруженосца – теперь уже бывшего.
Когда-то, вернувшись
Со стороны Симона де Монфора в битве при Мюре участвовало 900 всадников и 600 пехотинцев, со стороны объединенных сил арагонского короля, графа Раймона Тулузского и графа де Фуа – 2 тыс. всадников и 40 тыс. пехотинцев. Потери составили: 150 северян и более 10 тыс. южан.