Лето Преисподне. Егор ДетушЧитать онлайн книгу.
зазвучала новая мелодия, а пальцы привыкали к управлению новой игрой…
В юности Сеня удивлялся людям старшего поколения, многие из которых продолжали слушать музыку из своей юности, а новые альбомы тех же групп – игнорировали. Допустим, слушает человек Кинчева, и остановился на альбоме «Дурень», а все, что они с Петром Самойловым написали за последние двадцать лет – в упор не видит. И отговаривается, мол, Костя стал великодержавным фашиком, и слушать это теперь невозможно, а музыка, между тем эволюционировала и развивалась…
В отличие от таких деятелей, Сеня изо всех сил накачивался всем новым, словно боясь отстать от некоей метафизической стрелы времени. И хотя в целом считал себя металлистом, ту же «Алису» Сеня слушал, не пропуская ни одного нового диска, причем довольно жадно… То же – с творчеством Шклярского, Скородеда, Григоряна… Ну, вы понимаете, что «русский рок» – это только один из сотни пингвинов на айсберге Сениных музыкальных интересов, о чьих познаниях можно было бы написать целую энциклопедию…
Но фильмов, книг и музыкальных альбомов было так много, что все это, безусловно, не под силу переварить отдельно взятому человеку. Иногда Сеня ловил себя на том, что днями, если не месяцами слушает один «Крематорий» десяти-, двадцатилетней давности, и места для мировых звезд чего бы то ни было, в его душе почти не осталось…
Сеня из последних сил сопротивлялся подступающей старости, но она была неумолима. Конечно, можно было бы как Лемми Килмистер до старости прыгать по сцене и лабать на басу, но для этого у Сени не было ни врожденной энергии, ни внешней – спидов с коксом.
Сеня поздно ложился и поздно вставал. Ночами, валяясь в постели, листая ленты соцсетей и видосы c «Ютюба» и «Тик Тока», он ловил себя на мысли, что многолетнее потребление всякого рода информации – ничто, перед лицом того факта, что он сам за это время не произвел ни строчки, ни ноты… Но сил и желания хоть что-то произвести на свет у него не было.
Так, кажется, мы переборщили с личными переживаниями отдельно взятого персонажа, тем более даны они не в перспективе истории, не в диалогах и поступках, а в кирпичах текста…
Но, знаете, количество рано или поздно переходит в качество. Если долго смотреть в одну точку, в стене можно просверлить дырку. Речь только о том, что энергии этого взгляда нужно на тысячу лет, а люди столько не живут. И, тем не менее, где-то в глубине души Сени теплилась надежда на то, что он еще создаст свою «Богемскую рапсодию», своих «Унесенных ветром», своего «Крестного отца»…
Наверное, нет ничего более жалкого и ублюдочного, чем некий творец, обуреваемый жаждой творения, но абсолютно никакого представления не имеющий о своем объекте. Объекте символического производства. Что должен/может произвести на свет тот, кто этого очень хочет, но не знает, что это может быть?
Если бы Сеня писал сценарии, он написал бы короткометражку, если бы хотел стать писателем, написал бы рассказ, но проблема была в том, что он не знал,