Слепой Орфей. Александр МазинЧитать онлайн книгу.
Хер знает,– ответил Логунов.– Шишка. Я его по телеку видел.
– Надо было ксиву спросить… – отметил сотрудник.
– Вот и спросил бы! – рассердился Логунов.– Он бы тебе депутатскую манду сунул, а потом начальству позвонил и потребовал, чтоб тебя раком поставили за неуважение к народным избранникам. Помнишь, как Славку за Гугина дрючили?
Сотрудник помнил, и тему сочли закрытой.
Но для Стежня и «барона» все еще только начиналось…
– Ты умница, Кирилл! – растроганно признал Стежень.– Так сыграл!
– Скорее, просчитал.– Игоев тоже был доволен.– Вижу, человек исполнительный, честный, осторожный в меру – нахрапом не полез, ордера дождался. К мужу тоже не поперся среди ночи. Значит, субординацию понимает. Остальное – дело техники. Как Сермаль учил? Покажи человеку то, что он хочет видеть, и тому не захочется перепроверять информацию. Это как раз пустяки.
– А что не пустяки?
– Та, за кем он явился. У нас с тобой три дня.
– Понял. С чего начнем?
– С Дмитрия.
Вновь запел входной звонок. Стежень дернулся было к дверям – и остановился:
– Черт!
– Спокойней, Глеб,– остерег Игоев.– Форму теряешь…
– Глеб Игоревич! – донесся снаружи дребезжащий женский голосок.– Я вам тут молочка, сметанки кладу. Уж не забудьте, Бога ради, завтра пустое оставить!
– Не забуду, Аглая Никоновна! – крикнул Стежень.– Соседка,– пояснил он.– Коров держит. А я за хлопотами нашими забыл посуду выставить.
– Молоко – это хорошо,– одобрил Игоев.– Пойдем, что ли, водичкой из твоего колодца умоемся…
Морри, зарывшись в прелую листву, прижимался к земле и безуспешно пытался проникнуть в древесные корни и подпитатъся от матери-земли. Половиной себя он понимал, что это невозможно, но вторая половина жаждала, и Морри ничего не мог поделать – только с болезненной остротой чувствовать свою уязвимость. То же, вероятно, ощущает краб, только что выползший из старого панцыря. Но краб просто боится, а Морри обладал разумом, способным осмыслить и многократно умножить страх. И еще понять: придется возвращаться и забирать накопленное за много веков и похищенное ничтожным человеческим существом.
При этой мысли воспоминание об испытанной боли вернулось, Морри содрогнулся, так что даже алчущая его половина на мгновение забыла о вечном голоде, исполнилась страха и обособилась настолько, что Морри-разум вспомнил одно из своих имен. Бурый. Хотя вряд ли это было имя. Его имя…
– Ах-хар-рашо! – выдохнул Кирилл, растираясь широким пестрым полотенцем.– Из земли водичка – не из водопровода. Выйду на покой, перееду, Глебка, к тебе. Молочко, колодец…
– …покойнички! – ехидно подхватил Стежень.
– Не боись! – Игоев сочно хлопнул друга по мокрой спине.– Разберемся! – и ехидно: – Мастерство требует упражнения, а у тебя, брат мастер, уже уши мхом заросли.
– Как же! – отозвался Стежень. Он вытираться не стал, вертелся по траве, рассыпал во все стороны серии легких стремительных ударов и поэтому речь его дробилась на слоги: – Как… же…чья…бы…ко…ро…ва…