По весеннему льду. Юлия ПарфеноваЧитать онлайн книгу.
быть, лучше побыть дома? Пока отец в таком состоянии, – негромко предложила она.
– А теперь вы мне будете диктовать, что я должен делать, а что нет? – сощурился парень. Волосы падали ему на глаза, он нервно откинул их рукой. – Через три года мне восемнадцать. Свалю отсюда, и никому ничего не буду объяснять. Поняли? Никому и ничего. Что вы вообще знаете? Это он такой последнюю неделю, а раньше…
Сергей сглотнул и вышел, так хлопнув дверью, что та затрещала.
Потерпевшая провал миротворица снова побрела в гостиную, где Павел уже устроился на любимое место – в углу дивана. Когда он уходил на кухню, Тома заметила глубокую вмятину, именно в этом углу. Место было явно излюбленное, постоянное. Уютное гнездо для высиживания больных фантазий.
– Паш, а ты с ним давно разговаривал по душам? – поинтересовалась Тома, усаживаясь на другой конец дивана. И решительно объединила вопрос обычный с вопросом, качающимся на границе мира здоровых и царства иллюзий. – И скажи, пожалуйста, если я тебя попрошу не слушать этот твой, ну, якобы мой, голос, ты сможешь?
Первый вопрос Павел словно не услышал, что не очень вязалось с недавней подавленностью из-за чёрствости сына. И сразу стал отвечать на второй.
– Зачем? Тома, я сначала тоже боялся! А теперь понимаю, что этот голос мне ничего, кроме добра, не желает!
– А я? – напряжённо спросила Тома. Она смотрела на Пашку в упор, словно пыталась силой своего внушения преодолеть туманные липкие ловушки, которые расставила болезнь. – Я ведь живая, здоровая и, главное, – настоящая, сижу перед тобой! Почему ты веришь не моему реальному голосу сейчас, а каким-то вымышленным голосам у тебя в голове!
– Томка, – проникновенно продолжил Павел, – я ведь тебе не говорил, но я начал слышать тебя очень давно. Классе в пятом-шестом это уже было. И лет в восемнадцать я хотел всё это прекратить. Сначала я думал, что надо уехать куда-нибудь подальше. И всё закончится. Напросился с ребятами в отряд от института, сам я ещё только поступил. И поехал с третьекурсниками на Байкал. Ничего не прекратилось, Тома. Горы, вокруг красотища, куча девушек, костры с гитарой, а я тебя слышу. Маленькому, мне это даже нравилось, я не скучал. Потом – стало пугать. В какой-то момент хотел всё закончить быстро. Но испугался. Не хватило решимости. Я попробовал сделать тебя своей девушкой, меня заклинило на том, что если ты будешь рядом, то настоящий твой голос уничтожит тот… ненастоящий. Но ты всё испортила. Вернее, ты просто никак не помогла мне. Я остался с этим один на один. Потом я встретил Веру, и голоса стало меньше. Но он не исчез совсем. Прорывался в самые неподходящие моменты. После её смерти – голос стал звучать почти постоянно. Серый всё время меня спрашивал: «Пап, ты ведь со мной говоришь, а кажется, что кого-то другого слушаешь!» Его стали часто увозить к бабушке. Верины родители умерли, они не пережили её болезнь и уход. У меня ещё жива мать, но она почти ничего не понимает, глубокая деменция. За ней ухаживает моя тётка, я только навещаю их и даю деньги. Иногда. А потом