Старец Горы. Сергей ШведовЧитать онлайн книгу.
последовавшего почти сразу же после избрания короля.
Разговор этот происходил в одном из дворцов Латтакии, построенном на византийский лад и приспособленном Боэмундом под свои нужды. Почти весь город был уже в руках нурманов и пизанцев, за исключением цитадели, а потому граф Антиохийский чувствовал себя здесь хозяином положения и уходить из Латтакии не собирался.
– По договору, Латтакия была передана провансальцам, – напомнил рассеянному сюзерену памятливый вассал.
– Я воюю с византийцами, – рассердился Боэмунд. – И мне нет дела до графа Тулузского.
– Дело не только в Сен-Жилле, – нахмурился Глеб. – Крестоносцы не дадут в обиду боевых товарищей, с которыми бок о бок шли на приступ иерусалимских стен. Воля твоя, граф, но если ты прольешь кровь освободителей Гроба Господня, то тебя осудят даже твои нурманы.
Боэмунд скрипнул зубами. В создавшейся ситуации ссора, а тем более война с Сен-Жиллем была попросту невозможной. От клятвопреступника отвернутся все, включая и архиепископа Даимберта, в глубокой задумчивости сидящего сейчас за столом. Какая досада, что арабы не смогли продержаться еще хотя бы месяц. За это время благородный Боэмунд успел бы взять Латтакию, и никакой Сен-Жилль не смог бы вырвать ее из загребущих нурманских рук.
– Спасибо за обед, граф, – сказал Глеб, поднимаясь с лавки, – но мне следует поторопиться. Я слишком долго не был в своих замках и, боюсь, как бы там не объявились новые хозяева.
– Всего хорошего, Лузарш, – одарил ослепительной улыбкой Боэмунд уходящего барона. – Надеюсь на скорую встречу.
Папский легат не выказал доблести, которой, впрочем, граф Антиохийский от него и не ждал. В сущности Даимберту не было дела до Латтакии, пизанцы уже успели разграбить город и теперь лишь выжидали удобный момент, дабы убраться отсюда подобру-поздорову.
– Очень разумный молодой человек, – одобрительно высказался вслед ушедшему Глебу архиепископ.
– Этот разумный, как ты выразился, человек, умыкнул чужую жену и живет с ней во грехе, что, по-моему, всегда осуждалось церковью, – криво усмехнулся Боэмунд.
– Грех ему уже отпущен, – равнодушно пожал плечами архиепископ, – как это и было обещано покойным папой Урбаном. И если барон не будет упорствовать в своих заблуждениях, церковь не станет взыскивать ни с него, ни с его дамы за совершенное прелюбодеяние.
– А если он будет упорствовать? – спросил Боэмунд.
– Тогда его отлучат от церкви.
– Кто отлучит?
– Патриарх Иерусалимский.
Барон Глеб де Руси прибрал к рукам десятую часть земель графства Антиохийского и теперь занозой торчал под сердцем у благородного Боэмунда. Лузарш был своенравен и ни в грош не ставил нурманское единство. Что, впрочем, не удивительно, среди баронов и рыцарей, окружающих Боэмунда он считался чужаком. Зато замки, которыми он владел, являлись ключами к графству, которое сын