Жил отважный генерал. Вячеслав БелоусовЧитать онлайн книгу.
звериными голодными глазами поедали явившегося, ворча недовольно и злобно.
– Кто под землю поведёт? Кто полезет? Думаете пустыми башками? – рявкнул на них ещё раз для острастки Кирьян и для пущей верности рубанул кулачищем по столу, уловив в их глазах неповиновение.
– Справимся. Бумагу-то добыли, – сплюнул кровь с разбитой губы Ядца.
– Какая бумага? Ты видел?
– Сам же говорил. – Хрящ тяжело опёрся на стену, куда отлетел от удара, с трудом попытался встать на ноги.
– Ну и что! Там мешок каменный обозначен. Может, тайник. А может – шутка!
– Какая шутка? Сам же радовался!
– Проверять всё надо, – оборвал Хряща Кирьян, не удостоив того и взглядом. – Теперь главная работа предстоит. Под землю лезть. А ты полезешь?
– А чем я тебе не гож? – взвился Хрящ.
– Сдохнешь под землёй! От тебя толку, как от козла молока! Вон, уже задыхаешься. Это здесь, в доме, на свежем воздухе! А в подземелье?
– Вчера ещё, значит, нужен был? Когда рыскать по дворам, шмурдяк этот искать! – Хрящ харкнул на зашевелившегося Мунехина. – А ты примчался, значит, мы с Обжорой не в кону!
– Заткнись!
– Я чё-то не пойму, Кирьяша! – ядовито усмехнулся Ядца, смиренно приблизившись к Рожину, пододвинул табурет, присел к краешку стола. – Я не в деле? Как планчик, бумажку ту, нашли, меня побоку?
– Кто сказал?
– Только что здесь прозвучало.
– Я не слышал.
– Не пойму я чего-то, – продолжал Ядца смелее. – Значит, кому-то я нужен был? Сам Легат меня посылал. Сам Илья Давыдович наставлял. А ты командовать подоспел, когда я бумажку ту, заветную, можно сказать…
– Пьянствовали вы здесь оба! – гаркнул Рожин так, что Ядца смутился и опустил голову. – По бабам шлялись. Сколько времени угробили? Легат чуть концы не отдал.
– Легатушка наш ноги протянуть может в любую минуту, Кирьяша, – снова ощерился в ядовитой улыбке толстяк. – И тебе это не хуже, чем нам известно. Я-то с ним с каких годков вместе! Знаю его, изучил вдоль и поперёк. Это ты прибился к нам невесть откуда. Откуда он, Хрящ?
Толстяк нарочно обернулся за помощью и советом к подельнику. Хрящ молчал, его одолевали свои мысли, нагрянувшие после неприятных откровений Рожина.
– Хрящ? Заснул, бродяга?
– Легат тебя переживёт, Обжора! – Кирьян уставился в жёлтые больные зрачки Ядцы. – Чего мелешь?
– Располосовали, говорят, нашему отцу нутро, – съехидничал толстяк, – да не всё отрезали.
– Чего брешешь?
– Гнилой весь наш отец родной, Кирьяша, – процедил толстяк ещё слаще, только слюни не капали у него с жирных блестящих губ от удовольствия. – Нечего у него резать-то уже. Неровен час, загнётся Легат, пока ты к нам в эту тьмутаракань добирался!
– Врёшь, гнида!
– Не на того поставил, дружок.
– Вот, значит, почему вы здесь дурака валяли! С Дантистом заговоры плетёте! Надеетесь, Легат копыта отбросит, а вы