Напролом. Дик ФрэнсисЧитать онлайн книгу.
что «Знамя» пытается им вертеть.
– Мне не хочется об этом говорить, – медленно начала Холли, – но…
– Банк? – спросил я.
Она кивнула.
– С банком пока подождем. Может быть, завтра вам стоит сходить к директору с этим письмом и расписками. Возможно, вам удастся уговорить его восстановить ваш счет. На самом деле, ему стоит это сделать. Банк получает с вас достаточно много процентов, особенно с тех долгов за жеребят. К тому же у тебя есть сами жеребята. Это тоже гарантия.
– Увы… – сказал Бобби.
– Не все сразу, – сказал я.
– Позвоню своему адвокату. Прямо сейчас, – сказал Бобби, взяв трубку и посмотрев на часы. – Он уже должен быть на месте.
– А я бы не стал, – сказал я.
– Но ты же сам сказал…
– У тебя в доме доносчик, – сказал я.
– Что ты имеешь в виду?
– Твой телефон, – сказал я.
Он понял. На лице у него появилось отвращение, и он наполовину простонал:
– О господи!
– Такое часто делается, – сказал я. В Ламборне и в самом деле было время, когда у людей развилась настоящая телефонофобия: все боялись, что их подслушивают. Иногда люди ходили звонить за несколько кварталов, чтобы не пользоваться своим домашним телефоном. Конечно, прослушивать чужие телефонные разговоры – дело незаконное, но тем не менее всем известно, что такое бывает сплошь и рядом.
Так что мы без долгих разговоров развинтили все телефоны в доме, но ничего похожего на «жучки» не обнаружили. Однако все мы лучше разбирались в лошадях, чем в электронике. Поэтому Бобби сказал, что сходит к автомату, позвонит в телефонную компанию и попросит приехать и проверить.
Бобби стоял на коленях у стены кухни и ставил на место телефонную розетку, а мы с Холли стояли рядом посреди кухни и смотрели на него. Поэтому первыми, кого увидел внезапно явившийся посетитель, были мы с сестрой.
Высокий мужчина со светлыми, начинающими седеть волосами, уложенными в безукоризненную прическу. Правильные, приятные черты, гладко выбритый округлый подбородок; подтянутая фигура в сером деловом костюме, весьма породистая. Человек лет пятидесяти, сильный и властный, казалось сразу заполнивший собой всю кухню. В руке у него был сложенный номер «Ежедневного знамени». Увидев нас с Холли, он уставился на нас с нескрываемым отвращением.
Мейнард Аллардек. Отец Бобби.
Я всегда помнил, что он мой враг, и он тоже это помнил. Мы знали друг друга в лицо, поскольку оба вращались в одних и тех же кругах лошадников. Мы знали друг друга всегда – но предпочли бы никогда не встречаться.
– Филдинги! – с ненавистью бросил Мейнард и спросил меня: – Кой черт принес вас в этот дом?
– Это я его пригласил, – ответил Бобби, выпрямляясь.
Мейнард резко развернулся в его сторону, и отец с сыном впервые за четыре года посмотрели друг другу в глаза.
Они долго стояли, застыв на месте, словно заново изучая знакомые черты. Возможно, они впервые увидели друг друга как чужих, новых людей. Но если кто-то из нас и надеялся на примирение,