Антоний и Клеопатра. Колин МаккалоуЧитать онлайн книгу.
ничего не расплавит, – твердо вымолвил он. – Ты, Клеопатра, поедешь в Тарс и встретишься с ним там.
– Как рабыня? Как мышь? Как побитая собака?
– Нет, как могущественная правительница. Как фараон Хатшепсут, столь великая, что ее преемник уничтожил ее картуши. Вооруженная всеми уловками и хитростью твоих предков. Поскольку Птолемей Сотер был незаконнорожденным сводным братом Александра Великого, в твоих венах течет кровь многих богов. Не только Исиды, Хатхор и Мут, но и Амона-Ра с обеих сторон – по линии фараонов и по линии Александра Великого, который был сыном Амона-Ра и тоже богом.
– Я понимаю, куда клонит Каэм, – задумчиво произнес Сосиген. – Этот Марк Антоний не Цезарь, поэтому его можно одурачить. Ты внушишь ему благоговейный страх, и он простит тебя. В конце концов, ты не помогала Кассию, а он не сумеет доказать обратное. Когда этот Квинт Деллий прибудет, он попытается запугать тебя. Но ты – фараон, ни один любимчик не сможет тебя запугать.
– Жаль, что флот, который ты послала Антонию и Октавиану, вынужден был вернуться, – заметил Аполлодор.
– О, что сделано, то сделано! – нетерпеливо воскликнула Клеопатра. Она снова села в кресло, вдруг погрустнев. – Никто не может запугать фараона, но… Каэм, попроси Таху посмотреть по лепесткам лотоса в ее чаше. Антония можно использовать.
Сосиген вздрогнул:
– Царица!
– Погоди, Сосиген. Египет важнее любого живого существа! Я была плохой правительницей, вновь и вновь лишенной Осириса! Какое мне дело, что за человек Марк Антоний? Никакого! В жилах Антония течет кровь Юлиев. Если чаша Исиды скажет, что в нем достаточно крови Юлиев, тогда, возможно, я сумею взять у него больше, чем он у меня.
– Я сделаю это, – сказал Каэм, вставая.
– Аполлодор, выдержит ли речная баржа Филопатора путешествие по морю в это время года?
Ее приближенный нахмурился:
– Я не уверен, царица.
– Все равно выведи ее из дока в море.
– Дочь Исиды, у тебя есть много кораблей!
– Но Филопатор построил только два корабля, и морской корабль сгнил сто лет назад. Если я хочу внушить страх Антонию, я должна прибыть в Тарс с такой помпой, таким великолепием, какого не видел ни один римлянин, даже Цезарь.
Квинту Деллию Александрия показалась самым дивным городом в мире. Семь лет назад Цезарь почти разрушил ее, а Клеопатра вернула городу былую славу, сделав его еще краше. Все особняки вдоль Царской улицы были восстановлены; холм бога Пана – Панейон – возвышался над плоским городом, утопающим в зелени; храм бога Сераписа – Серапейон – восстановлен в коринфском стиле. И там, где однажды по Канопской улице со скрипом и громыханием катались осадные башни, теперь стояли ошеломляющие храмы и общественные здания, опровергая своим видом факт нашествия чумы и голода. Вот почему, глядя с высоты Панейона на Александрию, Деллий подумал, что единственный раз в жизни Цезарь преувеличил степень разрушений, которые он нанес городу.