Подруги. Ирина РебониЧитать онлайн книгу.
сменила тему, не получив от Кати никаких возражений.
– А наша личная жизнь! – возмущенно воскликнула она. – Ты вот уже шесть лет обхаживаешь своего борова, пылинки с него сдуваешь. А где предложение о браке, где дети? Ноль! А я чем лучше? За плечами скоропалительное замужество с таким же скоропалительным разводом, а потом длинная череда бойфрендов, которых впору в кунсткамере демонстрировать. Раньше хоть иногда кто-то предлагал руку и сердце. Теперь тоже поступают предложения, – невесело усмехнулась она, – но… совсем другие. – А Верка? – голос опять окреп. – Да, с Олегом у нее не сложилось, но она тут же приземлилась на четыре лапки, оказавшись в Женькиных объятиях. Вышла за него замуж и родила ребенка. Признаться, я думала, что Лиза дочь Олега, хотя Вероника мне чуть ли не в нос совала результаты генетической экспертизы.
– Неужели ты думала, что она могла такое подстроить?! – потрясенно ахнула Катя.
– Нет, конечно, – отмахнулась Маринка, – думала, Женька подсуетился, чтобы у Верки не было повода встречаться с Олегом.
Я облегченно перевела дух. Слава богу, хоть в подлоге меня не подозревали.
– Ты и сейчас думаешь, что Лиза не Женькина дочь? – спросила Катя.
– Нет, с годами она стала все больше походить на Женьку. Наверное, лет с трех мои сомнения полностью улетучились. Веронике очень повезло с Лизой. Мне иногда непонятно, кто из них дочь, а кто мать. Девятилетняя девочка в домашнем хозяйстве лучше ориентируется, чем ее тридцатидвухлетняя мамаша. Постоянно следит, чтобы мама вовремя поела, моет посуду, меняет полотенца, загружает стиральную машину. Это только то, что сама видела.
– Женька ее к этому приучил, – прервала ее Катя, – и я считаю, что правильно сделал. А сейчас Веронике очень трудно. Потерять любимого мужа – не дай бог никому.
– Любимого?! – взвилась Маринка. – Никогда она его не любила, разве что как друга, но не как женщина любит своего мужчину. И не ценила по-настоящему. Она вообще никого не любит. Последние десять лет живет, как в анабиозе. – Катя выразила робкое несогласие, но Маринка его не заметила. – Все чувства, какие у нее остались, – с пафосом воскликнула она, – Верка отдает своим картинам! Своего рода сублимация.
Сколько НЕПРАВДЫ было в этих словах! И сколько ПРАВДЫ! Меня затрясло, и на подгибающихся ногах я попятилась к прихожей. Не глядя сунув ноги в босоножки, я потихоньку ретировалась из квартиры.
Катя живет в самом центре города, неподалеку от Московского вокзала, Марина на Васильевском острове, а я так и осталась в Невском районе, где раньше мы все обитали. Чтобы немного успокоиться, я пешком добралась до Александро-Невской лавры, а там села на трамвай. Спускаться в метро не хотелось. Казалось, что может развиться клаустрофобия, хотя я этому недугу и не подвержена. Телефон разрывался от звонков. Я смотрела на экран, боясь пропустить звонки от дочери или от свекрови, но названивали подруги – то Катя, то Марина. С ними я пока была не готова общаться. Поначалу меня душили