Мне холодно. Карина ФинкельЧитать онлайн книгу.
Весь их физический контакт ограничивался легким дежурным поцелуем в щеку при встрече. Они избегали даже длительного зрительного контакта. Кира не могла, а мать не умела или не знала, что нуждается в этом. Вряд ли не хотела.
Близости можно было бы достигнуть и через разговоры, но Кире было непросто вот так взять и рассказать что-то личное. Это личное было накрепко заперто в ее душе, отгорожено от всего прочным коконом. Да и как, спустя столько лет устоявшихся неблизких отношений, просто взять и поделиться чем-то? Иногда она представляла, как скажет матери: «я тебя люблю». Даже от одной мысли об этом ей становилось стыдно и неловко. Мать, наверное, отведет глаза, сменит тему или сделает вид, что ничего не заметила и промолчит. А то и вовсе попробует свести все в шутку. Кира бы этого не вынесла, поэтому просто не говорила матери ничего такого. Рассказывала только, что дела нормально и все в порядке. Она всегда всем говорила, что все нормально, даже если на самом деле ее разрывало изнутри. Ей даже не приходило в голову, что на вопрос «как дела?» можно ответить правду.
Как только кто-то пытался прикоснуться к тому, что у Киры внутри, кокон сразу активизировался и становился еще тверже. Он не пропускал через себя никого.
Мать умерла несколько лет назад, тихо и незаметно – просто остановилось сердце. Она не отвечала Кире на телефон, и дочь нашла ее, приехав в эту самую однушку.
После смерти матери Кира переехала в эту квартиру. Она переделала здесь все. Старая мебель отправилась на помойку, новая была расставлена совсем иначе. Обои в цветочек сменились на белые стены, появились уютные занавески и подушки. Кира планировала повесить на стену картину или несколько, но так и не сделала этого. Она не понимала, какие изображения нужны этой квартире. Она думала написать что-то подходящее сама, но так и не сделала этого. Может быть, в этом доме не могут висеть картины – и, видимо, создаваться тоже не могут. Бывают же такие места.
Кире казалось, что ремонт и перестановка изменит что-то, что мучало ее в этой квартире. Но суть осталась та же. Стены поменяли цвет и появилась новая мебель, но все это было неважно. Из квартиры так и не удалось удалить какой-то ключевой элемент. Он въелся в нее насмерть.
И вот теперь она уходила из этой квартиры. Глупо, конечно. Потом все равно придется как-то решать вопрос с мужем. Оставлять ему свою добрачную квартиру она точно не собиралась. Но сейчас ей просто надо было уйти отсюда, и как можно скорее.
Кира сохранила несколько вещей, оставшихся от мамы. Ее любимый плед, потемневшее кольцо с изумрудом и свитер с зайцами, который она связала пятилетней Кире. Все эти вещи до сих пор таились где-то в глубинах шкафа – там же, куда она в итоге убрала вещи своего неродившегося ребенка. Но во всех этих вещах давно уже не было ни матери, ни ребенка. И нигде не было. Все это лишилось своей принадлежности кому-то. Все это стало просто случайными предметами.
В квартире стояла полная тишина, только холодильник негромко шумел о чем-то своем.
Кира