Добровинская галерея. Александр ДобровинскийЧитать онлайн книгу.
в кресле сидел седой человек, чем-то напоминавший брата моего деда Фиму, и балагурил. Детей вместе с Гришей было немного, человек пять, и нас чинно рассадили за обеденный деревянный стол. Я умудрился пристроиться напротив горящих дров и заслуженно считал, что получил козырное место. Через какое-то время по все той же дворцовой лестнице с небес спустилась симпатичная улыбающаяся дама. Все взрослые встали, включая меня (мамины уроки). Дети продолжали сидеть за столом, хватая руками праздничный торт. «Гришина бабушка, Любовь Петровна», – представила ее всем присутствующим, по-моему, тетя Галя и получила за это уничтожающий сардонический взгляд той же Любови Петровны. Хозяйка дачи сделала маме комплимент про хорошее воспитание мальчика, побыла еще десять минут, попросила детей оставить дом целым и в конце, обращаясь к старику у камина, сказала: «Гриша! Будьте добры, дайте очаровательной Люси два билета на нашу премьеру в Дом кино». И потом, уже обращаясь к самой маме, сказала: «Сходите, по-моему, мило получилось. Посмеетесь чуть-чуть. Там француза играет мальчик один – Гафт. По-моему, не очень. Мой муж со мной спорит. Интересно, что вы скажете». Больше я эту тетю не видел.
Нас самих, детей, засыпали кучей подарков. Еще мы играли на ковре или на шкуре и отчаянно смеялись. Уезжать из этого дома не хотелось никогда…
– …Так сколько тебе нужно денег, Гриня?
Это была еще институтская кличка Гриши Александрова. Наверное, прицепилась к нему когда-то еще в школе, когда мы все смотрели «Неуловимых…» Кеосаяна.
Гриша окинул меня мутным взглядом. И попросил тридцать тысяч долларов. За все. Что такое «все», я не представлял вовсе. Тогда внук отца советских музыкальных комедий открыл коробку и достал две фотографии. На одной был снят Чарли Чаплин, и надпись наискосок по-английски: «Дорогому Грише. Калифорния 1930 год». На другой – похожая надпись, но губной помадой и от Греты Гарбо. Того же времени. Дальше шел ворох фотографий из легендарного путешествия конца двадцатых: Берлин – Париж – Нью-Йорк – Голливуд – Мексика. Эйзенштейн, Александров и оператор Тиссэ. Герои-авторы шедевра всех времен «Броненосец “Потемкин”». Приглашение в Голливуд от Paramount Pictures. И фото, письма, телеграммы, стихи, опять фотографии и опять стихи…
У меня задрожали руки. То, что я держал в руках, нельзя было оценить деньгами. Этот архив… это, это – в общем, эти коробки надо было спасать. Я сел рассматривать первую из попавшихся пачку. В голову лезли какие-то воспоминания из курса по истории кино, преподаватели – наша любимая Паола Волкова, Бондарчук и Скобцева, Волчек-папа, Бабочкин, Герасимов и Макарова, Хохлова, Згуриди…
– Гриша, ты должен издать книгу о деде и его бурной жизни. О Любови Петровне, о родителях, о нас, в конце концов. Зачем ты все это продаешь?
– Не-а, не смогу. Нет ни сил, ни здоровья. Ни денег. Ты же сам зашивал меня когда-то. Я знаю, что книгу ты сделаешь намного лучше меня. То, что знаешь ты, мало кто знает и помнит. Так что тебе и фото, и карты в руки. А я устал. Скажи водителю, чтобы