Поэмы. Уильям ШекспирЧитать онлайн книгу.

      Рассудок, внявши донесенью глаз,

      Велит им не высовываться боле,

      Чтоб паники не поднимать тотчас

      И не тревожить сердца на престоле:

           Но властелин уже осведомлен:

           Протяжно, гулко воздыхает он.

      И подданных монарха дрожь объемлет:

      Так ветер стонет из земных пустот –

      И, выхода ища, пласты колеблет

      И основания земли трясет.

           Почуя общий трепет и тревогу,

           Глаза ее раскрылись понемногу –

      И видят то, что видеть суждено:

      Глубокой раны страшный след багряный;

      Все тело юноши окроплено

      Пурпурными слезами этой раны;

           Цветы и травы – все в крови вокруг,

           Кровоточит от состраданья луг.

      Венере внятны эти знаки скорби;

      Смертельной судорогой сведена,

      Повеся голову и плечи сгорбя,

      От горя задыхается она.

           О, как ее глаза могли дотоле

           Рыдать, не зная настоящей боли!

      Она глядит так пристально, в упор,

      На рану, – что в глазах ее туманных

      Двоится вид: она корит свой взор,

      Стеня и сетуя о новых ранах.

           Мрачится ум, кружится голова;

           Пред нею – не одно лицо, а два.

      «О горе, два Адониса убитых!

      Будь у меня лишь тысяча сердец,

      Не вынести им двух печалей слитых;

      Тут надобно не сердце, а свинец.

           Но и свинец расплавится, конечно,

           В огне гудящем скорби безутешной!

      О мир несчастный, как ты оскудел!

      Не возместить в потомстве человечьем

      Сокровища, которым ты владел;

      Увы, тебе похвастать больше нечем;

           Навек умолкли музыки уста,

           И умерла на свете красота!

      К чему отныне шляпки и вуали

      Жеманницам? – им нечего терять;

      На них и солнце поглядит едва ли,

      И ветер вряд ли станет задевать.

           А как старались эти два буяна,

           Адониса тревожа непрестанно!

      Бывало, сдвинет шляпу он вперед,

      Чтоб солнце щек не мучило нещадно, –

      А ветер-вертопрах ее сорвет;

      Адонис в слезы – так ему досадно!

           И солнце с ветром, прекратив разбой,

           Спешат их осушить наперебой.

      Свирепый лев из-за речной излуки

      Шел подивиться на его красу;

      Когда ж он песню запевал от скуки,

      Тигр укрощенный замирал в лесу,

           Волк забывал про голод свой, и козы

           Паслись подолгу, не боясь угрозы.

      Едва он было поглядится в пруд,

      Златые рыбки подплывут и лягут

      Вкруг отраженья; птицы тут как тут –

      Поют ему, подносят в клювах ягод,

           Малиной, вишней усладить хотят

           Того,