Колледж. Каким он был, стал и должен быть. Эндрю ДельбанкоЧитать онлайн книгу.
религиозных семей, не нуждаются в объяснении), я иногда привожу пример из внеклассной жизни.
Представим себе двух соседей по общежитию, которые вместе отправились на спектакль по пьесе Шекспира «Король Лир» о старике, обманутом собственными детьми, потерявшем власть, достоинство и даже разум, превратившемся в бродягу, лишенного благодати или надежды, которому нет нигде приюта. Соседи по комнате идут смотреть местную постановку пьесы, и когда она заканчивается, один выходит из театра со словами: «Видел я постановки и получше, пошли пиво пить» или: «Не понимаю, из-за чего весь сыр-бор, этот парень сам виноват, он просто нытик».
Тем временем другой молодой человек пережил опыт, перевернувший его душу. Сам не зная почему, он подумал о собственном отце – об обязательствах детей перед родителями и, если на то пошло, родителей перед детьми; о страшной тоске, поджидающей многих в безрадостной старости; по сути дела, он увидел в новом свете все стороны своей жизни. Захочет ли он завести детей? Если да, как он будет их воспитывать? Может быть, он захочет стать врачом. Или, возможно, решит позвонить домой и узнать, как дела у отца, с которым у него непростые отношения. Или, что более вероятно, он точно не знает, что делать, но внезапно понимает, что должен пересмотреть свои планы и приоритеты. Короче говоря, для него мир трансформировался, тогда для его друга он совсем не изменился. А ведь они слушали одни и те же голоса и слова, видели одни и те же тела и декорации на одной и той же сцене, или, говоря в механистических терминах, получали одни и те же визуальные и аудиальные стимулы.
Невозможно сказать, почему нечто столь важное произошло с одним молодым человеком и не произошло с другим. Может быть, у них были одни и те же баллы по тестам. Более того, возможно, тот, кого пьеса оставила равнодушным, имел более высокие оценки и больше шансов попасть в список лучших студентов. Разрыв между ними нельзя измерить ни одним прибором для тестирования, и он никак не связан с тем, кто из них усерднее готовился к завтрашнему экзамену по драматургии елизаветинской эпохи. Если большинство из нас, тех, кто работает сегодня в сфере образования, не располагает языком, на котором можно было бы изложить эту тайну, это не означает, что тайны не существует.
Такие необъяснимые различия между людьми вызывали живой интерес у основателей первых колледжей Америки, и порой их усилия по прояснению этих различий сближаются больше, чем мы могли бы ожидать, с тем, как мы склонны смотреть на них сегодня. Они, например, полагали, что учебе может помешать гордыня (и у преподавателя, и у студента), так же как ей может мешать стыд. Сегодня социальные психологи говорят об «угрозе стереотипа», чтобы объяснить низкую успеваемость студентов из меньшинств, в которых не верили или которых унижали взрослые или их собственные ровесники. Некоторые из этих студентов, зная, что от них ждут низких результатов или провала, неожиданно для себя начинают оправдывать эти ожидания, вопреки таланту и усердию. Это, как показали ученые,