Несмотря на время. Светлана ГоловьеваЧитать онлайн книгу.
в моей жизни, и будь на то моя воля, я бы с удовольствием отмотала назад и прожила его заново. Улыбаюсь своим мыслям и тихо плетусь в дом. Осторожно открываю дверь и прокрадываюсь по коридору, стараясь не разбудить родителей и сестру. Дом кажется необычно тихим и каким-то пустым. Осматриваюсь, но кажется, что всё на своих местах, всё как всегда.
Собираюсь подняться по лестнице, но замираю на первой ступеньке, увидев свою младшую сестру на диване. На ней бледно-голубая пижама, светлые волосы наспех завязаны, а глаза закрыты. Ей пятнадцать, но сейчас она выглядит слишком маленькой и какой-то беззащитной. Она забилась в угол дивана, подтянув колени к подбородку. Не понимаю только – спит она или просто сидит, поэтому я тихонько подхожу и сажусь рядом с ней, стараясь не напугать.
– Лиз, что ты здесь делаешь? – шепчу я и дотрагиваюсь до её руки.
Она медленно открывает свои большие голубые глаза и смотрит на меня. Она молчит, протирает глаза и смотрит на меня как-то не так. Такой взгляд не сулит ничего хорошего. Таким взглядом можно причинить много боли и ничего при этом не сказать, но она говорит.
– Мама в больнице, – хрипло произносит она и на её глаза накатывают слёзы.
– Что? – непонимающе спрашиваю я и трясу головой. – Этого не может быть! Что случилось?
– У неё остановилось сердце, папа уехал с ней, – она замолкает, стирает слёзы рукавом и смотрит на меня злым ненавидящим взглядом. – Где ты была, Джилл? Почему ты не отвечала на звонки? Ты должна была быть дома, должна была предотвратить это! Если бы ты только была дома, с ней всё было бы хорошо! Где ты была, чёрт возьми? Где?
Она громко кричит, а слёзы застилают её бледное лицо. Я практически ничего не вижу из-за собственных слёз. Внутри всё горит от боли, которая хочет вырваться оглушительным криком.
Она не может умереть, этого не произойдёт. Раз они в больнице, всё будет хорошо. Они её вылечат, врачи ведь для этого и нужны – спасать жизни. Продолжаю себя уговаривать, но почему-то не верю ни единому слову. Тяну руки к сестре, прижимая к себе её сотрясающееся тело. Она тихо плачет, продолжая спрашивать:
– Где ты была, Джилл? Где ты была?
И в этот момент боль внутри становится просто невыносимой. Где я была в то время, пока мама умирала? Качалась на качелях или радовалась тому, что лишилась девственности? А может, я беззаботно напивалась и танцевала? Ещё недавно этот день был самым счастливым в моей жизни. Но я поторопилась с выводами, сейчас я абсолютно точно заявляю, что этот день стал худшим, и он будет преследовать меня вечно.
Мы не движемся с места, так и сидим окружённые нашей скорбью и мёртвой тишиной. Вскоре сестра засыпает на моих руках, а я лишь ненадолго забываюсь в тревожном полусне. Трудно сказать, сколько проходит времени, прежде чем входная дверь открывается и будит нас. Входит папа, но он больше похож на свою пустую оболочку. Одежда на нём мятая, тёмные волосы взъерошены, лицо приобрело серый оттенок. Казалось, он постарел за несколько часов. Всегда бодрый, полный жизни человек, сейчас превратился в старика. Лиз