Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира. Анри де КокЧитать онлайн книгу.
Он не осмелится! – прошептала Мессалина.
– Он не осмелится! – повторил Силлий.
Тем не менее из благоразумия они расстались. Силлий отправился на Форум, где, сохраняя спокойствие, занялся делами.
Мессалина удалилась в сады Лукулла к своим детям и матери.
Но вскоре новые гонцы объявили ей, что центурионы, по приказанию императора, арестовали повсюду всех тех, которые считались ее соучастниками,– всех тех, которые присутствовали на ее свадьбе с Силлием.
Даже Силлий был взят. Мессалина затрепетала; она начала верить, что он осмелится. Что делать?
Она приказала Британику и Октавию бежать в объятия отца.
Она умолила Вибидию, самую старшую из весталок, просить милосердия у римского верховного жреца.
С своей стороны, она направилась в сопровождении од– ной только своей матери на дорогу в Остию, и, так как ее слуга и невольники оставили ее, она, за несколько часов до того обладавшая двадцатью колесницами, сочла себя очень счастливой, имея возможность сесть на грубую телегу, в которой из сада вывозились нечистоты.
В ту минуту, когда волчица, вместо того, чтоб оскалить зубы, постыдно склонила выю,– она сама произнесла свой приговор.
Нарцисс, быть может, не раз подумал бы передо тем как нанести удар августейшей особе, если б она стояла прямо…
Клавдий задрожал бы при рычании той, которая была его сообщницей. Это рычание напомнило бы ему их общие преступления и общее сладострастие. #
Но Мессалина плакала… Мессалина молила… Мессалина преклонила колена…
Удалили весталку Вибидию, которая с горькой энергией говорила, что жена не может быть казнима без защиты.
Британику и Октавию помешали приблизиться к отцу.
Чтоб усилить ярость Клавдия, Нарцисс проводил его в дом Силлия, сверху до низу наполненный драгоценными предметами, похищенными преступною женой из дворца Цезаря.
При виде этого император, сохранявший во все время своего переезда из Остии в Рим, мертвое молчание, заикаясь более, чем когда либо, приказал подать лошадь, чтоб отправиться в лагерь, где он желал сказать речь своим солдатам. И в то же время, обращаясь к Нарциссу, спросил:
– Умерла она?
Отпущенник сделал отрицательный знак.
– Чего ж ты ждешь? – быстро воскликнул Клавдий.– Не хочешь ли и ты изменить мне? Кто император, а или Силлий?
Нарцис более не колебался; в то время, когда Клавдий скакал в лагерь, он приказал центурионам и трибунам стражи убить Мессалину, так как таково было приказание цезаря.
Для большей уверенности, он поручил отпущеннику Эводу проследить за быстрым исполнением приказания.
Мессалина вернулась в сады Лукулла. Лежа на меху, положив голову на грудь матери, она предавалась бесполезному плачу.
Лепида понимала это очень хорошо; более мужественная, чем ее дочь в эту высокую минуту, она предлагала ей не ждать убийственнего железа, чтоб покончить с жизнью.
Опередив трибунов и центурионов, Эвод подошел к императрице.
–