Керосиновый фонарь. Владимир АлексеевЧитать онлайн книгу.

      Подойти к России – что в омут глянуть:

      Не увидишь в облаке дна.

      Всю-то душу захватит глоток на память,

      До того вода холодна.

      Приколдует лютостью, приморозит,

      А потом обожжёт теплом.

      Здесь привыкшие каяться при народе —

      Навсегда под её крылом.

      Ничего, если голосом сиплым, грубым

      Кто-то к стенке себя припёр —

      Покаянную голову меч не рубит,

      Для того наточен топор.

      Повезут бережливо, в объезд ухабов,

      Чтоб ни волоса седины,

      И простят-перекрестят на плаху бабы,

      Что смутьянов рожать вольны.

      В том и вольная воля, что в колыбельной

      Слышит маленький дурачок,

      Как под песню степную, под вой метельный

      По Руси идёт Пугачёв.

      Повезло тебе, что я отходчивый.

      Не отрежу: «Время истекло!»

      Так в саду морозно, но под почвою

      Держится вечернее тепло.

      Так отпетый двоечник пытается

      В троечники выбиться, учась.

      Так на дне колодца обретается

      Неба перевёрнутого часть.

      Так стрелец простит Первопрестольную

      К окаянной плахе по пути.

      Отойду я, дай мне только в сторону

      Молча, безрассудно отойти.

      То, что было, то, что стало —

      пусто… Вновь явилась в сон мой

      революцией-кристаллом

      замороженная Сольвейг.

      За окном – хлопок винтовки,

      боязливо-грозный окрик.

      На "буржуйке" нет готовки,

      лишь чаёк, да пара облак.

      Что стихи? Одни лишь мифы!

      Революции финансы —

      в печку скачущие скифы,

      и конвоем к ним – двенадцать.

      Голод, голод, волк приблудный.

      Мир как пояс тесен, тесен.

      Для чего Руси подлунной

      вся как есть таблица тестя?

      Фонари разбиты. Темень.

      Улиц мертвенная тина.

      И не сыщется в аптеке

      ни морфина, ни стрихнина.