Семейное дело. Рекс СтаутЧитать онлайн книгу.
он отложил книгу – «Дворцовую стражу» Дэна Ратера и Гэри Гейтса[3] – и проворчал:
– Доброе утро.
– Доброе, – процедил я.
– Ты в центр выбирался?
– Нет. И к телефону не подходил.
– Садись и докладывай.
Конечно, себе он забрал самое большое кресло. Я подтащил другое, сел и начал:
– Лучше и проще всего будет, если вы прочтете копию показаний, которые я дал Стеббинсу. – Я вручил Вулфу четыре листка бумаги.
Обычно ему вполне хватало пролистать документ один раз, но теперь он вернулся к первым двум страницам, где дословно приводился наш с Пьером ночной разговор.
Вулф покосился на меня:
– Что ты утаил?
– Из разговора с Пьером – ровным счетом ничего. Каждое слово правдиво. Из остального – тоже ничего, разве что умолчал, как вы явились вооруженным, с этой вашей палкой, и о ваших словах, что мне, мол, и так придется всем заняться. Там есть все, что было сказано и что произошло, однако я не стал упоминать о своей догадке. Об этом я рассказал только Стеббинсу. Когда Пьер остался один, он нащупал кое-что в кармане своего пальто и достал это кое-что – алюминиевый футляр из тех, в каких приносят сигары от дона Педро. Пьер отвернул крышку, и футляр взорвался в нескольких дюймах от его лица. Вы сами видели, какое у него лицо стало… На полу валялись алюминиевые стружки, и я сумел прочитать обрывки надписей на некоторых из них. Их, конечно, все подобрали и предъявили Стеббинсу. Короче, я решил, что надо сообщить ему заранее, все равно полиция скоро придет к тем же выводам.
Вулф покачал головой, осуждая то ли Стеббинса, то ли меня:
– Что еще ты ему рассказал?
– Ничего. Я сообщил все, что знал. Никому другому никаких иных сведений не излагал, даже медицинскому эксперту и лейтенанту Бёрнэму, с которым вы никогда не встречались. Сам я не считал, но Фриц уверяет, что полицейских было девятнадцать человек. Дверь в Южную комнату опечатали. Говорят, днем должен подъехать специалист по бомбам, может, он что-нибудь найдет.
Когда Вулф желает произвести на кого-то впечатление и находится в кабинете, в том единственном кресле, которое по-настоящему ценит, то обыкновенно откидывается на спинку кресла и закрывает глаза; спинка кресла в спальне имела неподходящий наклон, поэтому он просто прищурился и подергал себя за мочку уха. Так продолжалось добрые две минуты.
– Ничего, – наконец проронил он. – Ничего вообще.
– Верно. Но вы же величайший детектив на всем белом свете, потому Стеббинс мне и не поверил. Он думает, что Пьер успел что-то сказать, то ли имя назвать, то ли что-нибудь этакое озвучить, а мы с вами это утаиваем, хотим сами дело раскрыть. Ну, по правде говоря, я точно хочу. Я бы сам мог отвернуть эту крышку. Получается, я кое-чем ему обязан.
– Я тоже. Подумать только, я спал в собственном доме, в собственной кровати, и тут… Это… это…
Я вопросительно приподнял бровь. Такое случилось впервые. Впервые на моей долгой памяти Вулф был настолько обескуражен, что не находил слов.
Он стукнул кулаком по подлокотнику
Журналистское расследование (1974) деятельности администрации Р. Никсона накануне Уотергейтского скандала.