Почти полный список наихудших кошмаров. Кристал СазерлендЧитать онлайн книгу.
ее тела прорезали непроглядную тьму. Две фигурки ютились возле того, что осталось от костра, который сейчас представлял собой лишь яму с тлеющими углями. Хефциба обнимала Юджина за плечи и что-то шептала ему на ухо, возможно, даже напевала, пытаясь успокоить его, пока огонь угасал. Юджин сформировал вокруг них своего рода оградительный круг из фонариков, чьи лучи смотрели внутрь – это был островок яркого света среди теней. Если кто из посторонних наткнулся бы на них, то, скорее всего, принял бы за духов: мертвенно-бледная девушка с пепельными волосами и в пепельном платье тихонько напевает о любви и смерти, а молодой человек в наряде из увядшего воспоминания подрагивает в призрачном сиянии.
В детстве Юджин несколько раз пробовал проходить лечение, когда у семьи еще были средства на подобные процедуры, – до того, как Розмари начала спускать все свободные деньги на игровые автоматы. Однако та горячность, с какой он верил в свои иллюзии: их логичность, тщательность деталей, с какой описывались чудовища, обитающие в темноте, – словно передавалась каждому психотерапевту, с которым он общался. Его рассказы наводняли их сознание полузабытыми ужасами, когда-то увиденными или услышанными в детстве: теми, в нереальности которых они убеждали себя всю жизнь; теми, которые большинство людей благополучно переставали замечать после того, как достигали определенного возраста. Но вот появился мальчишка не старше одиннадцати, двенадцати, тринадцати лет, который почти убедил их, что эти невозможные воспоминания – правда.
С тех пор после сеансов с Юджином Соларом больше никто не мог спать в темноте.
Хефциба заметила Эстер, топтавшуюся у входа на склад, и с радостной улыбкой помахала ей, однако говорить или петь в ее присутствии прекратила. Раньше Эстер часто расстраивалась, что Хеф шепчется с Юджином, а не с ней. Что он, в отличие от нее, знает, как звучит ее голос по-настоящему. И только через пару лет Эстер выяснила, что Хефциба влюблена в него. Та магия, которая когда-то ярко пылала в их матери, продолжила жить в Юджине, и его чары сделали с ней то, чего не сумел ни один психотерапевт: заставили ее снова говорить.
– Спасибо, что вернулась за ним, малышка, – поблагодарила она Хеф.
«Не за что», – жестами ответила та.
Эстер села по другую сторону от Юджина и тоже обняла его рукой, так что он оказался надежно зажат между ними, а следовательно, демоны должны были сожрать их первыми. Так они сидели, тесно прижавшись друг к другу, до самого рассвета: Хеф и Эстер держались за руки за спиной Юджина, а пальцы Юджина крепко сжимали стебель тысячелистника из сада Розмари в тщетной попытке набраться смелости от сильного пряного аромата дьявольской крапивы. Когда небо наконец посветлело, он встал, вышел под серые солнечные лучи и принялся вдыхать их, словно не в силах напитаться. Он злился на себя, чувствовал опустошение и, прежде всего, неизменное потрясение, что сумел пережить еще одну долгую ночь в темноте.
– Идем, мой чудоковатый красавчик, – сказала Эстер, поднявшись